Сибирские огни, 1968, №9

час. ни во сне, ни в яви не видел он еще, чтобы девчонка так смело и просто разоолокалась перед ним и стояла под зеленым мокрым кустом в белых трусиках, белом лифчике. Сумасшедшая это была для него ми­ нута, когда сладкий, томящий стыд, жадное, как огонь, любопытство и какое-то смутное ощущение своей мужской молодой силы боролись в нем. Да, он хотел, чтобы она вошла вслед за ним в воду, поплыла бы с ним рядом, сильным дыханием выталкивая изо рта фонтанчики, и на солнце эти фонтанчики вспыхивали бы радугами, маленькими, как под­ ковы. И слова у него сами собой в мыслях явились ласковые, зовущие: он уж не прогонял ее, а кричал другое: Ты что, ошалела? Но если ты не боишься, то скорее плыви, плыви! Ольга-Пончик шагнула, раздвинула телом воду, встряхнулась ут­ кой и упрямо пошла толчками, по-бабьи, наперерез реки. Впереди нее вал ^скрученным полотенцем катился, сзади косы метались по сторонам змейками: вертит головой девчонка и улыбается. Максим подождал и поплыл рядышком, переворачиваясь с боку на бок, как в мягкой постели. Молчал-молчал и хрипло выдыхнул: Плыви тут из-за тебя по-собачьи. Один-то я бы давно па той стороне был. — А вдвоем зато интереснее. И нисколько не боязно.— Ольга-Пон­ чик голову прямо держала — боялась платье свое замочить. Но черный корень земляного ореха вдруг развязался у нее под подбородком, и узел с макушки упал в воду. — Ай! — испуганно вскрикнула Ольга-Пончик, но платье успела схватить. А сандалии стали вглубь погружаться. Максим щукой ныр­ нул за ними — за ремешок ухватил только одну. — А второй? — растерянно и куражливо выговорила девчонка. — Второй в Чижапку поплыл — против течения.— Максиму хоте­ лось смеяться над глупым Ольгиным видом. «Глаза по ложке, губы красным сердечком — умора!» Представил себе, как идет она, вышаги­ вает в одной сандалии, скачет сорокой по выкошенному — колет былка- ми ногу небось! Наверняка знал, что бесполезное дело искать в воде сандалию, которую уже унесло течением далеко от этого места, но сол­ датиком, вытянувшись в струну, он достиг мягкого дна, перевернулся, пошарил, захватил горсть илу и выбросился наверх. — Нету! Фу! Видишь — до дна дошел... Привязывала бы крепче. — Э-ей, Макси-им! — орал с трй стороны Васюгана Гошка Очан- гин.— Не ныряй, там коряги-ии! «Без меня не остался рыбачить... Без меня ему, видно, скучно». В лодку на том берегу заскакивали, ребята, стучали в борта гребя- ми, и вместе с их голосами эти деревянные звуки, рождая робкое эхо, скользили по тихой воде... За утопленную сандалию Васса Донатовна не ругала, но выго­ ворила: — Живем не богато, многого взять еще неоткуда: давно ли война кончилась? Вещи беречь надо. Максим поглядел на свои крепкие рабочие ботинки, из настоящей кожи и со шнурками, вспомнил «бухалы», в которых он nQ Сосновке бегал: подошва березовая, голяшки — фуфаечные рукава, перевел взгляд на реку, на дальнюю отмель песчаную. И вдруг побежал молчком. Вернулся он ухмыляющийся, довольный, нагнулся и положил пе­ ред Ольгой-Пончиком утерянную сандалию. — Не догадался сразу... Течением на косу вынесло. б Сибирские огни № -9 65