Сибирские огни, 1968, №9

ки отравой травили, и эта отрава — из пауков-сетников, крестовиков. Значится, если крестовика высушить, истолочь в порошок да к еде под­ сыпать, к питью, то человека начнет раздувать и душить. И до смерти задушит». И тоже — кто этому верил, кто нет. Судили да перешептывались, а Степка тем временем помер. Месяц еще не прошел после этого случая, а Физа уже в открытую приударила за Александром Никитичем. 13 На засольне, где Физа была приемщицей -рыбы, девки и бабы зло­ словили у нее за спиной и ждали, когда зайдет сюда председатель но­ вый: хотелось им видеть, как Физа станет вокруг Демидова увиваться, а тот, с непонятной улыбкой, не глядя прямо на пышную бабенку, будет о деле спрашивать да советовать. За день Физа сто раз выскочит на при­ горок взглянуть: не идет ли сюда Демидов? А как увидит — огладит бед­ ра, складки на юбке расправит, чулки подтянет, косы толстые со спины на грудь перекинет и ждет. Грузной, скорой походкой войдет Александр Никитич, а Физа с улыбкой ему, голосом сахарным: «Ждали вас, ждали, думали — не придете». «А я вот пришел. Я к вам всегда прихожу, без вас мне скучно». «Ой-ой, не правда! — рассыпается смехом Физа, мелькает, крутится перед глазами: халатик на ней ненароком будто распахнут, груди под тонкой кофтой бугрятся — соски припухли и проступили. А глаза так и бегают, места себе не находят.— Это нам без вас скучно, не вам без нас. Ой-ой, заврались, Александр Никитич! На меня вы и в щелку не посмотрите». «Я на всех смотрю во все глаза — роль у меня такая, председатель­ ская. А в щелку пускай шептуны да подглядчики смотрят». Прыснули бабы: мол, съела Физка, ожглась! А та свою ниточку тянет: «А зашли бы вечерком в гости к нам — вот уж бы рады мы были! Матушка нынче пироги с язями печет, румяные, духовитые». «Да слыхал я про то, как сладко у вас за столом потчевать любят... Но что-то боюсь: не будет ли косо глядеть на меня Пелагея Пан- кратьевна?» «Что вы, что вы! Такому-то человеку, как вы, да не порадеть?» «Хм, вечерком, говоришь?.. А вот и приду! Но не один приду: не­ веста ко мне приезжает сегодня. Женюсь я: решился на тридцать-то третьем году... А Нюша моя — молодайка, но, говорят, и я тоже еще не старик! С ней вечерком и зайдем». С лица Физы радость, как тень, сошла, а бабы, девки кругом носы в ладошки уткнули. Но Физа не долго стояла оглушенной, с толку сби­ той. Или она не поверила председателю, или на чары свои понадеялась, только голову вскинула, отступила и с вызовом: «Все равно будем рады... А Нюшка чья же? Не та ли доярка с Б е ­ резовки?» «Та самая Нюшка и будет»,— широко, как рукой развел, улыбнулся Демидов. «Поди, с бубенцами на вороных прикатит?» — Язва уже точила Физкино сердце. «На тел е ге— не барыня. Мы люди званья простого: нам вороных