Сибирские огни, 1968, №9

— Сильно попало? Ругали? — спросил вполголоса Гошка. — Не, по головке гладили, мешок леденцов посулили, а леденцы горькие — хина хиной. Гошка открыл свою тумбочку, посопел, достал горбатую, полуиссох- шую «птюшку». — Похрумкай возьми — сухарик. — Сам ешь, не хочу. Скоро в столовку. Отошел Гошка с «птюшкой», обиделся или нет — не поймешь. «Сидел бы и зырил с койки, и бил бы, как все, если бы Кочеруя...» Не мог так сразу Максим Гошке простить трусость ночную. 7 — За ним доглядеть надо, Васса Донатовна. И за Кочером тоже.... Как у этого «льва», все в порядке? — Щеку зашили, лечат... А Сараеву я хочу выдать ботинки разме­ ром больше: не ходить же ему босиком... — Выдайте, выдайте, в чем же дело! И помяните после мок слова: со временем из него нам с вами помощник выйдет... — Кто его знает, в таких делах загадывать трудно,— уклонилась Васса Донатовна. — А вы не хитрите,— погрозил шутливо пальцем Иглицын.— Или я вас не вижу? Если вам этот малый понравился, то так и скажите... Эх,, ребятня, ребятня! И горе и радость с ними... Вся жизнь такая была у Иглицына — заполошная, беспокойная. До войны жилы тянул — работал, учился: в тридцать лет некогда было жениться, откладывал все. А женился — пожить не успел: война нагрянула. На фронт призвали чижапских не сразу, а только лишь в августе. Пришла телеграмма: катера ждать. Из поселка брали тринадцать муж­ чин; бабы навзрыд рыдали: число не счастливое, никто живым не вернет­ ся. Иглицын детдом передал, дети его провожали с плачем, как родного отца, девчонки платочки дарили с обвязанными каемками, к Васюгану на пристань толпой пришли, из ближнего леса ягод понатаскали — смо­ родина поспевала как раз. Было в детдоме тогда человек пятьдесят, не­ много. На прощание он каждого обнял, поцеловал, и глубокая тоска охватила его. Не думал, что так тяжело расставаться придется... На пристани катера ждали они три дня. Время это навек запомни­ лось: с костром на прибрежном песке, с надрывными песнями. В сель­ повском складе дубовая бочка с пивом стояла, большая — на два с по­ ловиной центнера. Призывники' уж над ней потешились: в три дня до- дна осушили. Пришел катерок «пых-пых», чумазый, с облупленной краской, при­ вел за собой неводник смоленый, в неводнике сено настелено. Сели, по­ ехали. Пока не зашли за остров, все голоса бабьи им слышались — при­ читания, вопли. «Ленушка, Ленушка,— думал Иглицын о своей молодой жене.— Года вместе прожить не успели, и вот уж разлука». В дороге по селам насобирали еще мужиков: неводник густо заби ­ ли, едва повернуться можно. Муч-Пар, Эзель-Чвор, Волков Бугор — тут много садилось мобилизованных, а дальше уж шли напроход, в нижние васюганские села не заходили: там были свои катера, с неводниками и баржами.