Сибирские огни, 1968, №9

нии не допустили разры ва между севом и обработкой. Сев произвели сразу после при- катки, заботясь о том, чтобы не иссушалась земля, чтобы пшеничные всходы, быстро окрепнув, сами глушили сорняк. Сконструи­ рованная управляющим сеялка не подвела: за каж дую смену удобряла по сорок гекта­ ров. И пошли в рост веселые зеленя. Солнце по-доброму согревало землю. Теперь только бы прошел дождь. О нем мечтали все. О нем думали на отделении и хлеборобы и живот­ новоды. Но дож дя не было. Утром, днем, вечером, в часы передач сводки погоды Хиж- няк спешил к приемнику. Слушал с надеж ­ дой и завистью В разных областях Сибири дожди освеж али землю. Прошли они и над полями соседнего кемеровского колхоза, но миновали поля его отделения. Изредка, правда, надвигались от горизонта фиоле­ товые, с седыми космами грозовые облака, захваты вали полнеба. Вот-вот, казалось, хлынет ослепительный ливень. Но облака, словно дразнясь, испытывая терпение лю ­ дей, отворачивали, уплывали в сторону Кузбасса, а жгучий степной ветер, прока­ ленный солнцем, разносил над просторами сердитое ворчанье далеких громов... Снова засуха Раньш е времени стали ж елтеть травы Уже вздымались над поля­ ми клубы сероватой пыли. Ж арким дыхани­ ем опалял землю суховей. Никли посевы. Люди приуныли. Тяжко \было смотреть на гибнущие нивы: впустую, выходит, труди­ лись и осенью и зимой, и в эту весну. И вдруг, несколько дней спустя, рано поутру, зашелестел дождь. Робкий вначале, непри­ метный, странный какой-то: в небе — ни единого облачка, а он сеет и сеет. Д аж е солнце, казалось, с удивлением взирало на этот теплый дождь, вы гляды вая из-за свет­ ло-синей пблоски горизонта. А дож дь, раз­ охотившись, взбивал - крупными каплями смерчики пыли на краях полей, на дорож ­ ках и, темнея, лоснилась земля. Недолгий дож дь напоил нивы, ж адно впитывали це­ лебную влагу замершие от суховеев хлеба. И выправились они, пошли в рост, тороп­ ливо нагоняя потерянное. Дни летели за днями. На глазах наливались тяжестью пшеничные колоски. — Завтра начинаем уборку! — объявил Хижняк. Он знал, поторапливать людей нет нуж ­ ды. Все сгорали от нетерпения, ож идая это­ го дня. Словно в атаку двинулись в поле двенадцать комбайнов — по три в ряд. Р ас­ кромсали тишину нив рокоты моторов. Ре­ кой потекло из бункеров золотое зерно. Две недели день и ночь, день и ночь, безоста­ новочно шла уборка. Одна за другой кати­ ли на элеватор машины. Ровно две недели спустя, в двенадцать часов дня останови­ лись комбайны Василия Семенова и Петра Ш уоаева. Уставшие, потные, запыленные сошли с мостиков комбайнеры. Все. Убор­ ка закончена. Теперь всем стало ясно: согласившись на отвальную вспашку одного поля, Хижняк поступал расчетливо: пусть сами механиза­ торы убедятся, какая вспашка выгоднее. Собственный опыт направляет поступки лю­ дей во много раз лучше иных приказов и распоряжений. Уже на второй день после окончания уборки, встретив Д агина с Семе­ новым, Хижняк спросил: — А нынче-то как пахать будем? — Что за разговор? Только без о тва­ ла! — ответил Дагин. — Нам с отвалом пахать ни к чему,— добавил Семенов. — Ну, вот и хорошо! — улыбнулся Хиж ­ няк.— Всему поселку будет известно; на третьем поле, вспаханном с отвалом, полу­ чили по семь-девять центнеров зерновых, а на восьмистах гектарах, при безотвальной вспашке — по-шестнадцать. ... Мы уезжаем ранним утром. Перед тем, как забраться в кабину машины, еще и еще раз оглядываю полюбившийся поселок. Он похорошел за ночь, припорошенный пер­ вым снегом. Тихо. Чуточку морозно. К урят­ ся над трубами нежно-голубоватые дымки и тают в небе, тронутом синевой. Д о свиданья, поселок! Я увожу в сердце ощущение: живут в нем люди, сплоченные в дружный коллек­ тив, познавшие трудовое вдохновение, всегда приносящее радость. Но как ни пытаюсь представить управляющего отде­ лением веселым чи довольным — не удается. Организатор-умелец, способный вести за со­ бой людей, вселить в них веру в успех дела, улыбчивый, живой по натуре человек, он почему-то запомнился мне озабоченным. — Вы, Алексей Федорович,— обращаю сь к попутчику,— говорили, Хижняк, мол, в добром, настроении, а я его видел все боль­ ше хмурым да озабоченным... — А забот и огорчений у него хватает. И по характеру такой: покоя не ищет, без забот жить не может... Ему бы только пра­ вое побольше!.. — То есть, как это? — А так и есть. Решил он, скаж ем, иметь на отделении триста гектаров паров,— нам' пары — во как нужны! — черканул ладонью по горлу.— Земля-то запущена... А изверху команда: сеять ячмень. Куда денешься? Паров не стало, а ячменя собрали по пять, шесть центнеров... Опять ж е с промфинпла­ ном беда. Даю т этот самый промфинплан, в нем же сенокосами показано то, что в нату­ ре — выпаса... И никакого Хижняк отноше­ ния к промфинплану не имеет. Без него со­ чиняют план, там, изверху... Д а и пришлют его в середине года. Управляйся и руковод­ ствуйся. Смехота! — Это и огорчает? — Д а разве одно? Опять ж е нормы, к примеру. Управляющего и близко к состав­ лению норм не допускают... Пришлют и ру­ ководствуйся. А там написано, к примеру,— на подборке сена, при низкой урожайности, двадцать центнеров норма, а гонют по шестьдесят. Л етят грошики. При метке сена норма восемь тонн, а больше четырех разве ж сделаешь? Отут и загвоздка. Ц елая по­ литика получается.