Сибирские огни, 1968, №8

Правда, меня подбодрила сегодняшняя встреча с Полом — я понял истинное положение вещей и получил дельные инструкции. Немецкий генштаб действительно располагает (или может располагать) средством развязать неядерную войну. И новые выводы, к которым я пришел, анализируя историю с Солли, говорят о том же. Н аступил вечер, снег стаял, мостовые блестели. Может, когда я вернусь на «Мер­ седесе» в гостиницу, меня не узнают. Если у них остался в баре пост, он будет вы­ сматривать БМ В . Я подождал, и когда у светофора скопилось множество машин, пристроился по­ зади д вух автомобилей, которые сворачивали на мою улицу, и поехал, держась к ним поближе. Одна машина среди трех меньше бросается в глаза. Окна в баре запотели, но в угл у стекло было чистое, и, проезжая мимо, я отвернул голову и въехал во двор отеля с выключенными фарами. Осматриваю номер — никто не заходил. Час на разбор событий дня — многое прояснилось, но возникли новые вопросы. Взвесил все за и против моих выводов, вытекающих из документа Ротштейна. Вы ­ воды правильные. На душе стало легче — хоть что-то сделано, и я даже смилости­ вился и составил краткое донесение в оперпункт. «Поправка к сигналу 1. Контейнер из лаборатории Ротштейна содержал не мик­ рофильм, а ампулу с культурой бациллы — возбудителя легочной чумы и шифрован­ ное письмо брату, в Аргентину с подробными инструкциями о том, как вызвать эпи­ демию в Сан-Катарине. Насчет деталей свяжитесь с капитаном Штеттнером». Десять минут лежу, высоко подняв ноги, закрыв глаза. Все ли сделано, что на­ мечалось на сегодня? Не все, надо еще позвонить в бар «Брюннен». Телефон не подслушивают. Да, герру Квиллеру звонили и просили позвонить не позднее полуночи по номеру Вильмерсдорф 38-39-01. Она ответила после второго гудка. Телефон не подслушивают, Я спросил: •— Тебе лучше? А перед глазами кровь у нее на ногах. — Сейчас лучше. — М не передали, что ты звонила. — Да. Ты должен прийти. — Слишком опасно, Инга-. Все может повториться. — Опасность миновала. Приходи поскорее. Пойми, для тебя есть кое-что очень важное. Н уж н о выбирать: либо действовать так, как этого требует она, либо как счи­ таю верным я. Я ответил: — Б уду через пятнадцать минут. Решение, может, и неправильное, однако придется рискнуть. Я оставил машину в гараже, дошел до ближайшего почтового ящика, опустил туда сигнал. Потом взял такси. Не хотелось, чтобы засекли мой «мерседес»,— он может развивать огромную скорость, а это еще пригодится. Наблюдения у входа к ней в дом я не заметил. В вестибюле, в лифте и на эта­ же над ее квартирой — ни души. Я нажал кнопку звонка. Инга была в красных брюках и куртке, таких ярких, что когда я ее обнял, алый отсвет упал мне на руки и блеснул в обращенных на меня глазах. До сих пор я ее видел только в черном. Она сказала: — Вот Хельмут Браун. Передо мной стоял человек с кротким взором, нависшими веками и тупым ко ­ шачьим носом. Руки он держал по швам и был абсолютно спокоен. Инга заметно волновалась. В первые же секунды Браун дважды взглянул на столик черного дерева. Официально я работаю на них,— сообщил он с застенчивой улыбкой. Я чувствовал себя не в своей тарелке и злился. Мы всегда пытаемся предугадать, хотя бы за несколько секунд, в какую обстановку попадем, заранее освоиться с нею.