Сибирские огни, 1968, №8

на тчк нет атмосферы праздничности характерной д ля ф е стив аля тчк. принято решение срочно д оработ а ть фильм отстранив от дальн ейшего уч ас тия режи сс ера-сценариста Егорова редактора Головачева поручить дор аб о т ку московским т о в арищам тчк приветом Фабрицкий». Ну-с! — со смаком ск а зал Маврикий Капитонович.— Что я всег- д а говорил? Москва правильно оценила эту работу: «вкусовц'ина»! А директор вам потакал! Какие государственные средства... Только я уж е больше не слушал... Прош а г ал мимо бухгалтерии, мимо вахт ера и, не помню, к ак очутился на скамейке в голеньком еще сквере. Было очень солнечно. На соседней аллее девушки в брючках а к к у ­ ратно красили скамейки. Слесарь-водопроводчик сидел в бетонной ч а ­ ше фонтана , назойливо стуча молотком по какой-то ж ел е зя к е ; потом он вылез из этой чаши, уселся рядом со мной, достал трубочку, набил ее махоркой и задымил... И мне вдруг т ак захотелось на берег реки, к костру, где уха булькает в черном ведерке, где над водой низко про­ л е т а е т зимородок и никаких тебе фильмов, кабинетов и писем-теле­ грамм!.. Я потащился на набережную . Постоял немного возле моста. А по­ том о тправился л а з а т ь по сырым глинистым оврагам , бродить по глу­ хим переулкам , где на каждых воротах было две надписи: «Д л я писем и газет» и «Остерегайтесь, з л а я собака». О чем я дум ал в эти часы и что чувствовал? Ни о чем не думал и ничего не чувствовал... Вот почувствовал, что промочил ноги и стал придумыв а т ь уличный автомат для моментальной сушки ботинок... Н е ­ правда ! Я тысячу ра з с т ар ал с я представить себе — к ак эго было вчера т ам , в Москве?.. Я последними словами ругал себя за то, что сам не поехал туда! Что позволил поехать Фабрицкому!.. Уж я бы не дал из­ д ев а т ь с я над собою!.. Воображаю , как они там говорили: «Личные сим ­ патии этого Егорова... Этому Егорову следует усвоить... Этот Егоров вообразил... А откуда вы нашли этого Егорова?» Нет, при мне они не посмели бы так. Конечно, не посмели бы! И я все произносил великолепную речь, где объяснял — каким бы ­ л о пошлым выступление этих старух с частушками и к ак трудно сни­ м а ть Николину. Когда ж е о твлек ал ся от этой длинной, нескончаемой речи, когда вдру г с о о б р аж а л свое нынешнее п о л ож е н и е , то беспросветный стыд о в л а д е в а л мною. Мне делалось стыдно, когда я вспоминал себя на съ емках в Шахтерске... Когда вспоминал себя и Жен ьку на первомай ­ ской трибуне... Беседу с Лебедевым... Гл а за Николиной... А как у го в а ­ рив ал меня Сомов подписать договор!.. Стыд, стыд!... Уехать отсюда! Немедленно уехать! Уехать туда, где никто не знает меня! И в следую ­ щий ра з быть честнее, принципиальнее... Скорее уехать! Ка к можно скорее! Сегодня же! Вдруг я заметил*, что уже вечереет. Уже половина пятого, а в пять меня жде т Жен ька ! Я вспомнил об этом с такой радостью, что д аж е по забыл — какое именно событие мы с ней собирались праздновать. ...Я стоял у двери — бодро на званивал , четко н аж им а я ж ел т ен ь ­ кую кнопку, ср а зу д аж е не заметив, что мне слишком долго не отворяют. Востроносая ст арушк а спускалась по лестнице — остановилась и спросила удивленно: — Вы это к кому? — К Николиным .