Сибирские огни, 1968, №8

о всякого рола конъюнктурщиках, подхали­ мах и приспособленцах. Но как иначе назвать, допустим, драма­ турга, который скоропалительно переделы­ вает одну и ту же свою пьесу то в «хлоп­ ковую», то в «кукурузную», го в «пшенич­ ную», то в «рыбацкую»? Пьесу, где в действующих лицах поочередно побывали все национальности Дагестана, уступив, на­ конец, место цыганам для театра «Роман»? И все это исключительно затем, чтобы ха- пануть «приличный» гонорар. Конечно, это образ, а не конкретный фо­ тоснимок. Но образ-то взят из жизни. Гамзатов пишет- «Когда я читаю не­ которые книги, мне кажется, что они на дипломатическом приеме. У них нет свобо­ ды жестов, свободы поведения, свободы речи». И дальше- «Книга моя, не будет гостем на дипломатическом приеме... Слушай го­ лоса земли, а не шум собраний». Но где же тогда праведники й проро­ ки? Неужели их надо искать с диогеновским фонарем по градам и весям Дагестана? Нет, не оскудела еще истинными та­ лантами славная дагестанская земля. Вот они, Гомеры из страны гор и суровых скал! Певец любви Махмуд, прославленный С у­ лейман Стальский, Гамзат Цадаса, преста­ релый Абуталиб.. Портреты их даны авто­ ром с любовью, гордостью и мастерством. И есть, конечно, молодые певиы и ска­ зители. Новая вдохновенная поросль. Их имена не названы, но разве автор писал историю литературы Дагестана? Молодые орляга чувствуются в дыха­ нии поэмы, ее аромате, проникновенном музыкальном строе. В хороводе ее образов. Но вот слышится, как люди у костра — или на камнях аульского годекана — гово­ рят поэту — Расул, расскажи о себе. И гут начинается авторская исповедь. Да, есть на душе у Расула рана, кото­ рая до сих пор еше не зарубцевалась. В бессонные ночи она лает себя знагь. А началось тзк. Долгие годы народы Да­ гестана чтили Шамиля как своего нацио­ нального героя. Чтил и Расул Потом вдруг бесстрашный борец за народную свободу и независимость был объявлен англо-турец­ ким агентом. Расул поверил. Появились стихи Гамзатова, низвергающие Шамиля. С п у с т я несколько лет пришла новая по­ ра. В числе многих безвинно пострадав­ ших был реабилитирован и Шамиль. Снова написал о Шамипе Расул. Но это были уже другие стихи. И потому подчас не спи Iся Тревожит старая рана. Ничего не надо высасывать из пальца. Не надо строить карточных домиков Не надо, подобно голодному волку, рыскать по всей округе в поисках темы Черно-бурая лиса находится совсем недалеко от твоей сакли. И . вот нежданно негаданно приходит Час. когда поэт среди великого множества еокрорищ мира сего встречается со своей возлюбленной — единственной и ненагляд­ ной своей темой. Она становится спутником его на всю жизнь, больше того — судьбой. Он зн ал одной лиш ь думы власть. О дну, но пламенную страсть... А Такая тема — как магнит. К ней не на- до подыскивать факты и положения. Она сама притягивает их и ставит на нужное место. Отныне поэт смотоит на весь мир только через свою тему. Он ее подвижник, слуга и раб Да, да. К огда «проку диктует чувство, Оно на сиену ш лет раба... Как происходит все это? Путем лишь размышлений и выводов? Едва ли. Роль подсознательного в художественном твор­ честве неоспорима. «Мой Дагестан» написан так, что его музыкальная проза как-то незаметно, впол­ не органично переходит в стихи. А те в свою очередь плавно растворяются в прозе.' Не гак ли и в самой жизни? Истинная поэзия возникает из повседневной прозы, чтобы тут же одухотворить ее, проникнув во все ее поры и сосуды. Китайской стены здесь мет. Поэзия не украшение, не ожерелье, ко­ торое можно надеть, можно опять поло­ жить в ящик. Поэзия — голос действитель­ ности. ее мелодия. «...Без поэзии ничто не могло бы быть самим-'собой. Остались бы географические понятия вместо дальних заманчивых стран, нелепое вместилище воды вместо океана, необходимые призывы самок самцами вме­ сто пения птиц, смесь некоторых газов вме­ сто синего неба и кровообращение вместо трепетания сердца». Так пишет Гамзатов. И то же самое сказал когда-то Юрий Олеша: «Глядя на возлюбленную, не следует пользоваться опытом патологоанатома, прикидывая, где у нее печень, где пищевод и как располо­ жен пищеварительный тракт». Охотники если не ликвидировать поэзию начисто, то уж во всяком случае как-то принизить ее не переводятся и по сей день. Очевидно, их вполне устраивает перспекти­ ва остаться только с печенью Да еще. мо­ жет быть, пораженной гепатитом. Поэзия не повторяет действительность. Это никому не нужно И она не твопит сладостных легенд в духе Сологуба и ппо- чих декадентов. Поэзия преображает дей­ ствительность. строя из ее же собственно­ го материала. Чудесное восьмистишие Гамзатова так и просится на язык: П исал поэт стихи жене: «Ты свет мой. и звезда. и зорька, Когд* ты рядом — сладко мне. Когда гебя не виж у — горько!» Н о в о 1 она — звезда и свег — Я вилась, встала у порога «О пять гы здесь.— вскричал поэт,— Д ай мне работать ради бога!»