Сибирские огни, 1968, №8

шей страны. Одному из бесчисленных своих корреспондентов он писал: «Вам надобно осознать и ввести в плоть, в кровь свою простейшую идею, неоспоримую в своей истинности: все создано и создается тру­ дом, таланты и гении — это просто люди, которые умели трудиться с великой лю ­ бовью к процессу труда, к цели труда и к людям». Великая жизненность и справедливость этой идеи неоспорима. Она определила раз­ витие множества писательских судеб — са­ мобытных, сложных, богатых поисками и открытиями. Об этом говорят новые и новые строки дневников, автобиографий, воспоминаний, программных статей. Вот лишь некоторые из них. «Те изменения в сознании, в психологии, которые характеризуют нового человека, легче всего отыскать в понимании им тру­ да, как создателя будущего общества,— го­ ворил Леонид Соболев в своем докладе на первом съезде писателей Российской Фе­ дерации.— Труд пронизывает решительно все области нашей советской жизни...» Даниил Гранин на третьем съезде писа­ телей СССР: «В героическом труде и ж и з­ ни рабочего класса раскрывается вся слож ­ ность, новизна и красота нового, самого передового человека эпохи, самых прекрас­ ных, лучших человеческих взаимоотноше­ ний и ч^»вств». Андрей Упит писал в своей автобиогра­ фии: «Как в жизни рабочего класса, так и в его искусстве труд и борьба являются основными элементами содержания». Акоп Акопян, рассказывая о том, как он стал писателем, вспоминал: «Любовь к тру­ ду стала для меня источником вдохнове­ ния, от «чести и труда» до «песен труда» и так далее. Я любил труд не потому только, что он — основа существования человечества, источник его счастья, но и потому, чго труд, в его истинном понимании, имеет свою поэзию». Берды Кербабаев делился с читателями своими раздумьями и переживаниями, при­ шедшими к нему во время работы над ро­ маном «Небит-Даг»: «Здесь, в новых взаи­ моотношениях людей, складываются новые характеры. Здесь родился и растет не по дням, а по часам чудо-богатырь, молодой рабочий класс социалистического Туркмени­ стана. Как проникнуть в его помыслы, узнать его чувства, понять их? Это не легче, а труднее, чем проникнуть в подзем­ ные недра на глубину трех тысяч метров. Понять этих людей — значит отобразить пе­ ремены в судьбах народа. Перемены не ме­ нее велики, чем те, что совершались в годы революции и гражданской войны». Писатели различных поколений, нацио­ нальностей, склонностей и пристрастий еди­ нодушны в своем отношении к труду, к по­ ниманию его мощного влияния, сказываю­ щегося во всех звеньях общественного раз­ вития, человеческого существования. И отсюда — резко отрицательная оцен­ ка книг, которых узость подхода оборачи­ вается бедным и плоским видением действи­ тельности, насильственным разделением ее на «сектора» и «области», вытравлением человеческого и гражданского содержания. Вот три выступления с трибуны второго Всесоюзного съезда советских писателей,— касающиеся произведений различных жан- ' ров и, однако же, близкие по духу, по су­ ществу выдвинутых здесь критериев. Самед Вургун, отмечая временное суже­ ние диапазона советской лирики, происшед­ шее в начале пятидесятых годов, говорил: «Поэты стали меньше писать о любви, о природе, и вот что показательно: это искус­ ственное отграничение от ряда тем наложи­ ло свой отпечаток на раскрытие темы труда — одной из важнейших в нашей литературе. Некоторые поэты пошли по пути примитивного описательства, стали вводить в стихи производственные термины, насыщать речь техницизмами, уходя постепенно от самого главного — от живого образа чело­ века, строителя нового мира». Константин Симонов в своем содокладе «О советской художественной прозе» утверждал: «Тема трудового подвига — это человеческая тема, это история людей, характеров, человеческих отношений». И далее: «Рассматривая творческий труд со­ ветских людей как предмет художественно­ го изображения, мы сразу же обнаружива­ ем, что с этой темой неразрывно связыва­ ется вопрос о всесторонности изображения жизни, вопрос о сочетании общественного и личного в жизни человека». Александр Корнейчук, характеризуя сла­ бости и промахи драматургов, подчеркивал: «Правдивому и большому конфликту в на­ ших пьесах зачастую вредит узко-«произ- водственная» тематика многих наших про­ изведений. Такие пьесы становились справочниками по тем или иным отраслям сельского хозяй­ ства и промышленности, но никак не взвол­ нованным рассказом о человеческих судьбах. Утверждение А. М. Горького о том, что труд должен стать героем наших книг, мы не всегда правильно понимали и труд че­ ловека возводили в самоцель. А труд есть то, что делает человека человеком, есть средство к достижению самой высокой формы человеческого бытия — коммунизма. Поэтому человек труда — главная тема на­ шей драматургии». Поэзия, проза, драматургия... Совершен­ но несхожие сцепления слов, различные способы воплощения жизненных фактов, далеко отстоящие связки, сочетания обра­ зов, нимало не совпадающие, индивидуаль­ ные решения... И вместе с тем — единство, общность представлений о природе нашей литературы, о ее возможностях и целях, и о помехах на ее пути. В речах, статьях, докладах и иных пи­ сательских выступлениях, здесь приведен­ ных и не приведенных, решительно отрица­ ется и осуждается примитивное, близорукое