Сибирские огни, 1968, №8

и новые ноги ему придумают, которые на­ зываются протезами... Он торопливо оде­ вался, навертывал на култышки портянки и, ухватив костыли, выскакивал на улицу, по­ кры тую сверкающим снегом. Степан падал, снова поднимался, тяжело дыша, и снова падал, и такая копилась в нем злость на самого себя, что лучше бы и света не видел!.. А писем все не было. К весне безногим выдали по одному протезу. Степан начал осваивать эту штуку, и постепенно настроение у него поднялось. А тут и весточка из дома пришла. Было это в конце апреля, когда тайга уже одева­ лась в зеленый наряд. Пальцы у Степана дрожали, когда он расправлял помятый ли­ сточек. «Степушка,— писала М ария.— Ой, как мы рады, что ты живой! Что же ты дума­ ешь, что никому не нужен? Если такие мыс­ ли имеешь — выброси их из головы и при­ езжай скорее, слышишь? Хлеб у нас есть, прокормимся...» Д О М А Степанова хата в Усть-Сосновой теперь не пустовала: все уже знали, что скоро сам хозяин прибудет. Не раз забегали Ефим Т’урболев и Д уня Пирожкова, жена бывше­ го председателя совдепа: не едет ли? А у Сайшо только и разговору было, что об о гце. Накануне того дня, как приехать сыну, дед Павел засеял последний загон, и они с внуком заночевали на заимке. А в полдень прискакал верхом сосед*- ский парнишка, сверстник Сашко: — Дед Пал! Дядя Степа приехал! Дед будто и не понял сперва — стоял и не знал, что делать, а потом, опомнясь, резво побежал к реке и даже забыл про внука, хотя тот уже мчался далеко впе­ реди. Река в ту весну разлилась особенно ши­ роко, чуть ли не на версту затопив пологий берег, и перебираться через нее было не­ легко. — Садись на корму! — командовал дед.— Ставь супротив течения! — И сам взялся за весла. У дома толпился народ. Сашко еле про­ бился к двери, расталкивая локтями любо­ пытных. Увидев отца в переднем углу, ки­ нулся к пему. М ать стояла рядом и вы ти­ рала глаза, слушая, как сестра ее Поля го­ ворила зятю: — Н у и слава богу... Лю ди сказывали, будто обеих ног нету, а одна-то есть. И вроде радоваться бы нечему, но все невольно заулыбались. Да и сам Степан улыбнулся: — А она — чуешь? — деревянная. — И стукнул об пол.— Вот скоро еще такую заимею, авось не пропадем! У притолоки стоял мужик, похожий на татарина; Никак, Шерстоперов?.. Глаза их встретились. Шерстоперов роб­ ко переступал с ноги на ногу. — С приездом, кум... Крупко нахмурился: — Кому — кум, а тебе — враг. — Ладно уж , чего старое тревожить- то... — Гони его, Степа! — не стерпела Д уня Пирожкова.— Он и моего погубил! Шерстоперов молчал. Бороденка его тряслась. — Я за прощением пришел,— выговорил он, наконец.— А ты... И, толкнув дверь плечом, .выскочил за порог. Уставший от всех треволнений, Степан проснулся необычно поздно. Мария хлопотала у печи, Наташка еще спала в своей кроватке. Ему припомнился вчерашний день, Ш е р ­ стоперов, Дуняшины вдовьи слезы, Дм ит­ рий Пирожков... Гады! Какого человека за­ губили! А Шерстоперов жив и невредим... Прибежал Сашко, озорно крикнул с по­ рога: — Ох, и забегало кулачье! Будет, мол, нам теперя от Степана! — Тише ты! — шикнула мать. ■ — А я не сплю,— откликнулся С те­ пан.— Ну-ка, сынок, подойди! Кто, гово­ ришь, забегал? Сашко прижался щекой к его руке. — У Ермолаева собрались. Там и Ш е р ­ стопер, и Червов... Ребята сказывали... Позавтракав, Степан приладил протез и вышел из дома. В глаза ударило майское солнце. Он расправил плечи и глубоко во­ брал в себя чистый и теплый воздух: все- таки хорошо! Не спеша он дошел до бора. Постоял, полюбовался величавыми соснами. Потом направился к площади. Вот двухэтажный ермолаевский дом, а наискось — пятистенный, с наглухо За­ крытыми ставнями, его же, Ермолаева, ма­ газин... В доме окна занавешаны, но увидел Степан: занавеска отодвинулась, и на мгно- вение показалось женское лицо с маленьки- ми быстрыми глазками. Крупко удивился: Анфиска?.. Так ведь ермолаевская дочка замужем была за колчаковским офицером. Знать, овдовела, коль прикатила под отцов­ скую крышу... Навстречу Степану вышел из проулка Червов, длинный, как жердь. Ш арахнулся в сторону. Я думал, ты за прилавком в шелко­ вой рубахе сидишь,— с усмешкой сказал Степан. А погляж у — все такой же ты, Коська, голодранец, как я. За что ж тогда старался?.. Да не трусись, будто заячий хвост.. • Червов бухнулся на колени: — Прости!.. Богом молю! Трмень я, д у­ рак пустой! Степан покачал головой: — Нет, Коська, не будет того! П усть бог твой тебя и прощает, а нам несподруч­ 9 С ибирские огни № 8 129