Сибирские огни, 1968, №8

Фонарный столб в диаметре меньше фута, только основание чуть шире; он стоит в двух футах от тротуара — прикрытием служить не может. По другую сторону улицы четкий силуэт машины — за машиной никого. Рисунок крыш на фоне неба ничем не нарушен. Через десять минут проверяю снова. Никого. Обстановка изменилась. О тпадают два возможных варианта: 1) исключена засада, так как ««Мерседес» проскочит начало (или конец) улицы на третьей скорости, а э т о — восемьдесят кило­ метров в час, и нет никакой гарантии попасть в водителя, когда он гонит на полном ходу, а покрышки колес— цель ненадежная; 2) исключено, что в меня будут стре­ лять сквозь закрытое окно — слишком легко промахнуться. Хотя стекла, отражая предутренний свет, служат неплохой маскировкой, но структура у стекла бывает раз­ ная, и неизвестно, какой здесь угол преломления. У них также нет полной уверенности, что сверху, с любого этажа они пробьют крышу машины прямо над целью. И вообще, мое намерение уехать на машине — оче­ видно: когда я открывал гараж ную дверь, скрип был слышен через все закрытые о к­ на вокруг, и, если в меня намерены стрелять, то не стали бы выжидать так долго. Слежку сняли. Веко дергается все сильнее: хватит рассуждений. И я прошел через двор назад к гараж у и вошел через распахнутые настежь двери. Если там прячется агент, которо­ му поручено меня убить, когда я буду садиться в машину, все равно мне не спастись. Ни выстрела. Ни звука. Ни шороха. Плохо дело. Главная моя цель — уйти от них, а они даже не пытаются мне по­ мешать. Это мне не по вкусу. Слишком подозрительно. Замираю. Стою не дыша. Проверка. Звуки: стук мотора (грузовик) замирает, удаляясь на север. Грохот металла на товарной станции. Всё. Зрительные восприятия: смутные очертания, три машины, бидон с маслом, кар­ та на стене, кран, желоб. Всё. Запахи: бензин, масло, резина, мешковина, доски. Всё. Ничего из ряда вон выходящего. Н о внутренний голос твердит — не нравится мне это, не нравится, не нравится. Заткнись. Пораскинь мозгами, внутреннего голоса не слушай, стареешь, стареешь, уми­ рать пора. На светящемся циферблате 05 24. Остается тридцать шесть минут. Решено- все проверить, как обычно, потом перепроверить, потом — была не была, но отсюда надо выбираться. Я не таскаю с собой лишних вешей, но подчас сама жизнь, а если не жизнь, то очень многое зависит ночью от карманного фонаря. Карманный фонарик у меня имеет­ ся, он с карандаш толщиной, в нем три долгодействующие батарейки, стекло собирает свет в иглу. Забегал тонкий луч. Дверей не трогали. Проверяем внутри: все переклю­ чатели и педали в том самом положении, как я их оставил. Никаких посторонних запахов. На проверку ушло десять минут. О ткрываю багажник и осматриваю содержи­ мое. Все в порядке. К ож ух мотора негромко шелкнул — заело пруж ину — и три ми­ нуты я стою, прислушиваясь. Л уч забегал по мотору. Ищ у проволоку, неизвестные мне детали, принюхиваюсь. Все в порядке. Перевожу дыхание. Спина взмокла. В колене пульсирующая боль. Веко больше не дергается — физическая нагрузка успокаивает нервы. Ладно, рискну — в машину, и вперед на сумасшедшей скорости, вдруг выйдет? И все-таки осторожность никогда не мешает. Проверим-ка снова — не тянутся ли какие-нибудь проволочки к зажиганию и кнопке включения фар. Все в порядке. Л уч скользит по цементному полу, натыкает