Сибирские огни, 1968, №7

В понедельник я пошел в гостиницу. По пути завернул в редакцию. Второва не было. Машинистка, не переставая ожесточенно стучать по' клавишам, буркнула, что он скоро придет. Решил подождать. В коридоре раздались быстрые, уверенные шаги. Дверь открылась. Вошел директор завода. В хорошем костюме, в шляпе. Машинистка взглянула поверх очков. Я никогда не думал, что она может быть приветливой. — Николай Архипович! — воскликнула она.— Проходите! Садитесь, пожалуйста. Вот сюда. Здесь удобнее. Директор сел, но прежде, узнав меня, кивнул головой. — Второва нет? — спросил он машинистку сердито. Он был, кажет ­ ся, не в духе. — Вот-вот должен быть,— ответила та.— Посидите... Редко вы нас посещаете, Николай Архипович... Директор, не взглянув больше на машинистку, повернулся ко мне. — Был в горкоме,— заговорил он,— и встретился с товарищем, ко­ торый проводил собрание в автохозяйстве. Вывести хотели Гаритсона из1 редколлегии стенной газеты после случая с машиной. Разъяснил товарищ рабочим, так и так, не имеет Гаритсон морального права, надо заменить его другим. Голосуют — кго за то, чтобы Гаритсона вывести. Несколько рук поднялись и сразу спрятались. Кто против? Все! Больше ста человек. Лес рук. Товарищ подумал, что не поняли его. Объяснил снова. Голо­ суют вторично. Сейчас ни одного человека «за», все против. «Расскажите, в чем дело,— просит товарищ,— почему голосуете за Гаритсона, почему защищаете его?» Молчат... Говорить-то ведь нечего. Нечем опроверг­ нуть вину Гаритсона... Третий раз голосуют. Опять все сто человек про­ тив того, чтобы вывести его из редколлегии. Мужик из горкома умный, хорошо, говорит, желание ваше закон, извините, пусть Гаритсон оста­ ется. Директор поднялся. — Барометр народный... Не знал я до сих пор об этом. Автохозяй­ ство формально подчиняется заводу, а так там почти полная автоно­ мия... Заикался кто-то мне, да не стал я слушать... — Рабочий один приходил в субботу,— заговорил он о другом без всякого перехода.— Предложение высказал по тому самому цеху, о ко­ тором статья. Умнейшее предложение. Директор посмотрел на часы. — Мне пора. Вы остаетесь? — Нет. Только черкну Второву несколько слов.— Я написал о смер­ ти Надюши, попросил подумать о помощи. Оставил записку на столе, и мы вышли. Нам было в разные стороны. — Несчастье у Гаритсона. Ребенок умер,— сказал я. Директор замедлил шаги, но не остановился и пошел дальше своей дорогой. В полдень мне принесли телеграмму. Меня срочно вызывали в и зда­ тельство. . * Я позвонил на станцию. Последний поезд уходил' в пять часов ве­ чера. Позвонил в гараж. Лидию Григорьевну не сразу нашли. Она со­ гласилась в четыре часа встретиться со мною у проходной. Нужно было ехать за вещами. В квартире Гаритсонов шли приготовления к похоронам. Много не­ знакомых людей. Были, понятно, древние старухи — похоронные зав^ сегдагаи. Но их мало, все больше шофера. Заходили прямо с работы,