Сибирские огни, 1968, №7
Говорят не по-русски. Ничего не пони маю, хотя какое-то слово Толстой будто мне знакомое несколько раз произно сит, когда обращается к старику. Уловить не могу. Толстой смеется часто после слсгв собеседника.. А тот улыбается только да глаза хитро щурит. Экипаж на дутых шинах катится плав но. На дороге среди вековых дубов сквозь густую крону падает узкими бликами свет луны, смешивается со светом наших боко вых фонарей ...Я думаю под легкий цокот копыт. Неужто меня сделают помощником ар тистов? Не шутка ли это взрослых надо мной? На душе радостно, в сердце теплится огонек, от которого по всему телу разно сятся горячие с,труи... Лошади бегут словно танцуя, едва ка саясь земли На таком экипаже, думаю я, мог ездить сам Николашка. Вот это — да! В экипаже бывшего царя раскатываюсь. Уж не во сне ли? Ребятам расскажу — не поверят.. С писателем, который «Аэлиту» написал и про гиперболоид. Наконец, въезжаем в Детское село. Остановились у садика лицея, прошли к па мятнику Пушкину. Оба моих спутника чи тают стихи: один — по-русски, другой — на непонятном мне языке. Но я чувствую, что это — стихи. На следующий день я узнал, что в Л е нинград приехал какой-то знаменитый анг лийский писатель Бернард Шоу, а в Дет ском селе он был гостем Алексея Тол стого. Вон оно что! Теперь-то из вчерашнего потока слог до меня будто доносятся сло ва Толстого: «Мистер Шоу». Как же я это- то сразу не понял? Но долго размышлять об этом я не мог. Больше думал о неожиданном предложе нии В назначенное время я был у директо ра. Мне предложили стать расклейщиком афиш: зарплата 20 рублей в месяц и... пра во бесплатного посещения концертов! Что может быть лучше в школьные к а никулы?! Я с усердием расклеивал большие яркие бумажные листы по всем тум бам. Да еще с гордостью оборачивался на прохожих Но на любой работе бывают неприятно сти. Афиши, смазанные клеем, охотно по едали козы, которых в то время было ве ликое множество. И нас (у меня быстро появились три «нештатных» помощника) осеняет мысль: в клейстер добавлять горчицы и красного перца! Посмотрим, что будет... Козы побежденьУ Мы ликовали. Директор тоже доволен нашей находчи востью... ...Прошли годы, и бывший школьник- расклейщик афиш стал директором П ав ловского концертного зала. Сергей Иванович Мигай был тогда со листом одновременно Ленинградского теат ра оперы и балета имени Кирова и Боль шого театра Союза ССР. Выступая изред ка на сцене зала, он заходил ко мне в ка бинет и пошучивал: — А вам известно, товарищ директор, что вон на той тумбе, за углом, все афиши растерзаны? Иду, знаете, а козы лакомят ся Больно уж им клей по нутру! Вы что же, не делитесь с расклейщиками афиш своим опытом? Скрываете свое, гак ска зать, открытш в области химии? Надо бы ло запатентовать! И сдержанно, оберегая красивейший свой голос, смеялся. — Шутки — шутками, Сергей Ивано вич,— говорил я,— но мне часто приходит в голову, что если бы не тогдашняя ваша просьба — сбегать за папиросами, если бы не рекомендовали вы меня в тот вечер ди ректору, вероятно, все у меня могло сло житься по-иному! До сих пор я помню тот необычный день и рад случайной встрече, сыгравшей такую роль в моей судьбе. И благодарен С. И. Мигаю, которого теперь уже нет в живых... Старые актеры Поезд с эвакуированными из Ленин града подошел к небольшой станции ран ним морозным утром. Металлический лязг буферов далеко разнесся по притихшему поселку Вагоны были забиты стариками, детьми, женщинами, вырванными из лап голода и блокады. Они еле передвигались от слабо сти. Бледные лица, ввалившиеся глаза... «Дистрофики» — это слово было тогда понятным даже тем, кто далек от меди цины. Санитары в белых халатах с большими термосами быстро входили в каждый ва гон. Из открываемых термосов разносился запах еды — запах, давно забытый пасса жирами этого поезда Восковые лица повернулись к дверям, еще не веря, что кончается мучительная го лодовка — Товарищи! — громко сказал сани тар.— Сейчас мы вас покормим. У нас к вам одна просьба- ешьте понемногу. Учти те, что желудки ваши истощены и излиш нее их переполнение может привести к пе чальному исходу Сегодня ленинградцев подкаомливают слабым бульоном, завтра кашкой, а через две-три недели — усиленное питание поста вит их на ноги и многих вернет в строй бойцов или работников. Представители различных ведомств и учреждений спрашивают по вагонам, нет ли среди эвакуированных нужных им спе циалистов.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2