Сибирские огни, 1968, №7

окраине Верхнего Нергена. Мы идем мимо магазина. Тут толпятся рыбаки, механиза­ торы, пьют пиво. Все они навеселе, говорят, перебивая друг друга. Мы поднимаемся по размытой дождем улице к дому Федора Тумали. Федя тоже «ленинградец», работает в школе препода­ вателем русского языка и литературы. Он учился в аспирантуре в Новосибирске, но по состоянию здоровья вынужден был вер­ нуться домой. — Ох, и начнет сейчас сыпать анекдота­ ми,— смеется Светлана, когда мы подходим к дому Федора. Дом закрыт на замок. Мы садимся, кто где может. Под ногами свежие стружки, к забору прислонены рейки. — Плакаты готовит,— безошибочно оп­ ределяет Андрей. Жарко. Сливовые деревца, кусты сморо­ дины, крыжовника поникли в саду. Зной­ ное нынче лето. Прибегает Федор — небольшого роста, подвижный и веселый. В институте, на за ­ нятиях секции гимнастики, когда он рабо­ тал на снарядах, ребята говорили: «Ловок, как белка». — Андрей, здорово, что ты приехал,— поздоровавшись со всеми, хлопает Федор друга по плечу,— Поможешь. Вечером вы­ езжаем на олимпиаду в Троицкое, надо пла­ каты дописать. Александра Петровна... Эта олимпиада, как она некстати! — Феденька,— говорит Александра Пет­ ровна,— если надо, то поезжай, не обращай на меня внимания. , — Ну-ка, Федя, расскажи что-нибудь! — подзадоривает Светлана. Федора не надо .упрашивать, он тут же начинает рассказывать новый нанайский анекдот, и мы валимся от хохота. Потом еще, еще. Наконец, он спохватывается — солнце низко опустилось над сопкой, часа через четыре подойдет теплоход. — Идемте в школу,— приглашает он. И вот мы здороваемся с директором школы, женой Федора, Марией Кашириной и нашей старой учительницей Капитолиной Павловной Ходжер. Капитолина Павловна, тогда еще Худа- нова, приехала в Верхний Нерген в 1933 го­ ду, когда стойбище располагалось на про­ тивоположном песчаном берегу протоки. . «Грязные фанзы, покрытые травой, су­ шильни с рыбой, свора сердитых собак при­ водили меня в уныние,— вспоминала она впоследствии.— Не было привычных для русского человека коров, кур, уток, а един­ ственная свинья, которую откармливали для религиозного ритуала, лежала под амбаром на толстой цепи. Ни у кого не было и ого­ рода». На втором году жизни в Верхнем Ергене Капитолина Павловна тяжело заболела. Ее вылечил вернувшийся в родное село моло­ дой фельдшер Тимофей Ходжер. Потом они поженились. Теперь Капитолина Павловна — бабуш­ ка. Старшая ее дочь Лида выучилась на садовода, заложила несколько гектаров кол­ хозного сада. Вторая дочь Маргарита рабо­ тает в школе. Александра Петровна знакомится с К а­ питолиной Павловной, с Марией Кашири­ ной. Мы отходим в сторону. Федор показыва­ ет написанный им портрет Акима Самара. Оказывается, в Верхне-Нергенской школе пионерская дружина тоже носит имя поэта. Его портрет пионеры понесут на олимпиаде впереди своей группы. — А на какие деньги мы едем на олим­ пиаду, вы знаете? — спрашивает Федор и сам же отвечает: — Наши пионеры засеяли сорок гектаров семенами сосны. За это Ин- нокентьевский леспромхоз наградил школу Почетной грамотой, обещает кое-что и ма­ териальное. Но пока мы не получили эту энную сумму, и я, как щедрый богач, выло­ жил из своего кармана деньги на эту по­ ездку. Федор с Андреем ушли готовить послед­ ний транспарант. Когда я вернулся в комнаты, Александра Петровна рассказывала о блокаде Ленин­ града, как она эвакуировалась с маленькой Светланкой в самые тяжелые дни. — Да что же это я не записала еще ни­ чего,— спохватывается Александра Петров­ на.— Так. Школьный сад. Сливы, смороди­ на, крыжовник. Опыты на пришкольном участке с овощами, горохом, кукурузой, льном. А в мастерских чем занимаются дети? — Столярным делом. Раньше мы дево­ чек обучали вышиванию, но теперь они то­ же столярничают. Александра Петровна возмущается, го­ ворит, что изумительное искусство нанай­ ских вышивальщиц непременно надо сохра­ нить и углубить, а пока что об этом, види­ мо, никто не заботится. Я слушаю ее и пытаюсь вспомнить хотя бы одно имя молодой вышивальщицы. Лю­ бовался я коврами, халатами, унтами, тор­ базами, перчатками на выставках приклад­ ного искусства в Троицке, в Хабаровске. Но все это было делом рук пожилых женщин. Неужели среди талантливой нынешней молодежи не найдется девушек, которые могли бы овладеть этим древним искусством своих прародительниц, развить, приспосо­ бить его к современности? Неужели со смертью старых мастериц исчезнет нанай- . ский орнамент, воспетый знаменитыми этно­ графами мира? А, кажется, как просто можно было бы развить прикладное искусство нанай и дру­ гих народностей Дальнего Востока Как-то хабаровское телевидение расска­ зало о творчестве нанайских мастериц, и на следующий день после этой передачи было много разговоров. Появились в продаже сувениры: миниатюрные рукавицы, домаш­ ние тапочки, торбаза, ножны — все сделано из кожи, с богатой орнаментовкой. Однаж ­ ды я проходил мимо магазина с группой