Сибирские огни, 1968, №7

янать о приближающемся обмороке. Сейчас он измерял пульс и прослушивал дыхание. Внимание, начинаются настоящие признаки действия наркотика. Бросайся в контр­ атаку, будь начеку. Заставь себя задуматься над проблемой — какое средство они применили. Разумеется, что-то из группы барбитуратов, а не амфетаминов — тормо­ зящее, а не стимулятор. Пентотал? Нет, тот бы подействовал быстрее. Первая фраза психоаналитика дала мне ключ. Он явно рассчитывал, что на меня нахлынет при­ ступ симпатии к ведущему допрос. Но эффект каждого определенного наркотика ме­ няется в зависимости от вашего отношения к нему. На операционном столе я не стал бы затевать мысленного сражения с хирургом — с человеком, полным ж ела­ ния исцелить меня. В этой комнате, в этом кресле я был готов биться за свою жизнь. Необходимо обуздать наркотик, не дать ему овладеть мною. Для этого я дол­ жен буду перебрать в уме всевозможные комбинации свойств и эффективности раз­ личных наркотических средств и мысленно представить себе, как может подействовать при данных обстоятельствах каждое средство на известные мне черты моей личной психики... А, собственно, стоит ли всем этим заниматься?.. К чему все это?.. Спокойно. Этим надо заняться. Если человек неосторожен, он погибает, как погиб Кеннет Линдсей Джонс. Веки тяжелеют. Он наблюдает за мной, ждет ответа. Стрелка часов еле дви­ жется. Он произнес всего-навсего: «Моя фамилия Фабиан... Простите, я не знаю ва­ шей фамилии». Будь настороже, внеси поправку— думал, что прошло 5 минут, а на самом деле, всего полминуты. Ответил коротко, сухо: — Квиллер. Неплохо прозвучало. — Ваше имя? Мое имя. Нахлынуло сочувствие. Нет, не поддаваться. Мыслить четко. Если это пентотал, с ним можно справиться. Сейчас начнет вадавать вопросы, пока я нахожусь в сумеречном дремотном состоянии на пороге сна, утратив бдительность, и потом когда, наступят сумерки пробуждения, будет опять спрашивать. Ну, проверь, есть ли у тебя какие-нибудь четкие мысли? Думай о Фабиане. Я слыхал это имя в медицинских кругах. Доктор Фабиан... Есть такой. Один из са­ мых знаменитых психоаналитиков. Счел выгодным связаться с «Фениксом». (Значит, верит в «Феникс», чтоб не сказать больше). Свет блеснул на золотистом циферблате, и две искорки, словно эхо, вспыхнули па инкрустации раздвижного столика. — Ваше имя? — снова прозвучал спокойный голос. Не отвечаю. Похоже, что у него из ладится. Я, кажется, медленно выплываю, сейчас по­ пробую занять себя новой четкой мыслью, если только он не начнет забрасывать вопросами. Может быть, вовсе не пентотал? Размышляй: что они хотят узнать? Прежде всего, мою должность, местонахождение нашего оперативного пункта в Бер­ лине, фамилии сотрудников, действующие шифры и т. д. Второе, и более существен­ ное, что их интересует,— это сколь хорошо я информирован о «Фениксе». Третье — цель моего нынешнего задания. Напрямик выспрашивать не станут. Будет классиче­ ская тактика— наводящие вопросы, вынуждающие лгать, увиливать, изворачиваться, так что любое колебание выдаст меня. Но это нелегкий способ. — Инга. Я слышу свое свистящее дыхание. Зона опасности. Вступаю в зону опасности. Прошло лишь несколько секунд с того момента, как он спросил: «Как ваше имя?» Мое, но не ее. Вовсе не десять минут, как показалось. Я сознательно сосредоточился на необходимости четко мыс­ лить (а также противостоять действию наркотика), но тем не менее £ подсознании началась типичная реакция на пентотал— потайные элементы психики