Сибирские огни, 1968, №6

ся, умеет рассказывать интересно. Гриньки- на прабабка, например, нарисована ярко и своеобразно. Но зато Сережка — Гринькин двоюродный брат, с которым они соверша­ ют столько подвигов,— довольно бледный персонаж. Наверное, излишнее нагнетание сюжет­ ных поворотов и неправдоподобно легкое разрешение их, протокольность описаний — очень повредили произведению, которое мог­ ло быть более увлекательным и полезным чтением. П араллельно с крупными прозаическими произведениями начинается раздел «Тропин­ ка ведет». Он переходит со страницы на страницу и ведет читателей в мир интерес­ ного. ...Каждый день ребята держ ат в руках карандаши. Им не единожды рассказывали, как делаются эти карандаши... А сколько слов можно написать одним карандашом? Наверное, это знает только «Тропинка»... Знает она и о том, как в птицеводческом совхозе «Пролетарий» на Алтае всего из двух стебельков кормового риса с помощью юннатов была выращена плантация ценней­ шего корма, и о самом крупном в Сибири книгохранилище, и о загадках Охотского моря, и о том, как Сенька-К арат в спелео­ логи записался... Авторы раздела как бы говорят ребя­ там: вокруг много интересного, умейте р а з­ глядеть, будьте любознательны. В жизни это очень нужное качество. В обращении к читателям редколлегия обещает: «Тропинка» будет и впредь рас­ сказы вать о героях живых и погибших, о тех, кто удостоен высоких званий, и о тех, чьи фамилии не были упомянуты в списках награжденных. Эти материалы будут печа­ таться в разделе «Вечно живые». ...Он был немногим старше читателей «Тропинки». Перед ним жизнь ставила труд­ ные задачи. Он умел принимать правиль­ ные решения, выбирать нужную «тропинку». И жизнь свою отдал за Родину. Дневники бывшего барнаульского школьника Ивана Гулькина, ставшего Героем Советского Союза, напечатаны в «Тропинке» 1968 года. В 1967 году были опубликованы «Д вад­ цать неизвестных писем Николая Остров­ ского». Быть полезным Родине, всегда оставать­ ся в боевом строю — вот к чему до самой смерти стремился Николай Островский. Об этом говорит и глубоко личная переписка Н. Островского с другом Петром Новико­ вым. Болезнь, нужда, беспомощность... Но только чуть-чуть становится легче — и в письмах Островского звучит ликование: «Учеба и учеба, а затем новая работа над второй частью. Большевик может р а­ ботать, пока у него стучит сердце. Да здравствует труд и борьба!». Боевая интонация, бескомпромиссность, стремление к действию, ж аж да творчест­ ва — во всем чувствуется беспокойный, ищу­ щий, задиристый характер Павки Корчаги­ на. Письма Н. Островского помогут ребя­ там еще острее ощутить пафос борьбы, по­ беду человеческого духа, звучащие в «про­ граммной» для семиклассников повести «Как закалялась сталь». В послесловии к письмам авторы публи­ кации — А. Лиханов и В. Шмитков — гово­ рят: «Человек, вступающий в жизнь! П е­ речитай эти письма, обернись и огляди тот короткий путь, который ты успел пройти. Оглядись и подумай: а правильно ли ты д е ­ лал свою жизнь в пятнадцать?». Хочется надеяться, что и в следующих сборниках раздел «Вечно живые» будет так дсе интересен, боевит, целенаправлен, как в- двух, уже вышедших, книжках . Какое оно — наше Будущее? Об этом-, думают и читатели и писатели. ...Робот коварно убивает одного своего» хозяина за другим, потому что все они ме­ лочны, ленивы, неумны. А он хочет служить- идеальному человеку. Восстание роботов, гибель людей от машин — таким видят не­ которые писатели-фантасты это Будущее. Совсем о другом мечтает, веруя в свою» мечту, М. Михеев. В будущем мире най­ дется место подвигу, преданности, друж бе. Н аш а планета превратится в планету разу­ ма, искренности, интернациональной соли­ дарности. Люди будут дружить друг с дру­ гом и с машинами. Фантастические рассказы М. Михеева* повествуют о том, как «человек— жалкий.: кусочек пульсирующей протоплазмы — мог противопоставить неизмеримой, Бесконеч­ ности Космоса, только неизмеримую мощ ­ ность своего Д уха» (рассказ «К оторая ждет» — «Тропинка», 1967). К сожалению» добрая мысль, леж ащ ая в основе этого рас­ сказа, не подкреплена индивидуализиро­ ванными, художественно убедительными об­ разами героев. «Он казался таким ж е, как все»; «он был такой же, как и они» и т. д. Эта обобщенность лиш ает образы конкрет­ ности. И «красивые», но отвлеченные х а ­ рактеристики, вроде: «твердость характера, не уменьшает тонкости интуиции», «чувст­ во юмора — талант, с ним нужно родить­ ся», — не помогают читателям представить героя живым человеком, его радости и бе­ ды не задеваю т их. О любви героиня говорит так: «Я только* хочу, чтобы ты взял мою любовь с собой.», Ты легко спрячешь ее вот здесь, под зн ач­ ком, там ее никто не заметит». А когда она расстались, «на ее щеке показалась кап ель­ ка крови — она укололась об острие его, значка». Все это звучит довольно банально. Интереснее, глубже рассказ «На станции у Моря дождей». («Тропинка», 1968). Взаимоотношения героя и старого робо­ та описаны с мягкой улыбкой и глубокой, верой в добро и справедливость. Робот а этом рассказе человечнее, и поэтому доро­ ж е читателям, чем герои рассказа «Кото­ рая ждет». Есть в «Тропинках» постоянный раздел «Наука». Если юный читатель еще не решил, кем