Сибирские огни, 1968, №6

П ечатание моей работы с большой всту­ пительной статьей растянулось не на два номера, как предполагал Владимир Я ков­ левич, а на пять. И сразу ж е о ней в ли­ тературном мире начались горячие и про­ должительные споры. Одни, из групповых интересов, прилепляли к моим обобщениям ярлыки «антисоветские», «антимарксист­ ские», «беспринципные», «чуждые», «кулац­ кие», другие — и таких было большинство — видели и в записях и в моих предложениях новый интересный метод массовой культур­ но-просветительной работы на селе. О ж и ­ вом интересе к опыту крестьянской критики художественной литературы свидетельство­ вали пачки писем, полученных мною от писателей и читателей. Приведу только од­ но из них, принадлеж ащ ее представителю старой большевистской гвардии Вениамину Вегману от 31 января 1928 г. «Пишут мне из Москвы: «На шестую книж ку «Сиб. ог­ ней» у меня образовалась целая очередь читателей. С татья Топорова имеет огром­ ный успех. Я сам прочел ее с большим удовольствием». Сообщаю Вам, дабы Вы знали, сколь важ на и ценна проделанная Вами работа, помимо того интереса, который она вы зы ва­ ет у каж дого писателя. Я нахож у необходимым, чтобы Вы «про­ пустили» перед своими слуш ателями всех современных сибирских писателей. Само со­ бою понятно, что из поля Вашего зрения не должны уйти и несибирские писатель­ ницы». Успех записей я почувствовал еще и по­ тому, что у меня одновременно просили но­ вые записи из Барнаула, Новосибирска и из нескольких московских редакций. Т ак нео­ жиданно я оказался в положении богатой невесты, к которой сразу накатило много выгодных женихов. Это радовало, так как за семь лет работы в коммуне я накопил изрядную стопу отзывов. Р або тая учителем в коммуне «Майское утро», я состоял еще членом краевого ме­ тодического совета, членом редколлегии сборника «В помощь просвещенцу», актив­ ным сотрудником педагогических ж у рн а­ лов, был делегатом Первого Всесоюзного учительского съезда и специальным коррес­ пондентом газеты «Советская Сибирь» на этом съезде. Много раз принимал участие в краевых, губернских, окружных и район­ ных педагогических совещаниях... В марте 1928 года намечалось методи­ ческое совещание при Сибоно. Н а'2 5 -е чис­ ло этого месяца был назначен и Второй Сибирский краевой съезд писателей. В ла­ димир Яковлевич очень хотел, чтобы я сде­ лал литераторам докл ад о требованиях кре­ стьянского читателя к художественной ли­ тературе. Он написал мне: «Уважаемый Адриан Митрофанович, Вы, вероятно, будете на методсовещании при Сибоно в конце марта? Если будете, то, следовательно, будете и у нас на съезде. Он состоится 25-го м арта. Н а нем мы про­ сим Вас сделать доклад о читателе-кре- стьянине и о его требованиях. Повтори­ те, углубите свою вводную статью о лите­ ратуре в деревне. Рукописц Ваши для печати хороши. Не беспокойтесь. Ж урн ал Вам выписал. Сооб­ щите Ваше мнение о № 1... Спешу. Н ачи­ нается предсъездовская горячка. Привет Вашим коммунарам. Ж м у руку. В. Зазубрин. Новосибирск, 27.2.1928». Я поехал в Новосибирск. Но в Б ар н ау ­ ле меня встретил тяж елый сюрприз: номер «Советской Сибири» от 21 марта. Почти вся вторая полоса большой краевой газеты разносила меня в пух и прах! С татья была дана под сенсационной шапкой: «Как учи­ тель Топоров разъясняет крестьянам-комму- нарам китайскую революцию и современ­ ную литературу». В ней меня называли «хитрым классовым врагом», «одиночкой- реакционером», «барином, не могущим за ­ быть старого». А вывод и того более убий­ ственный: «Семь лет ведет Топоров свою культработу в коммуне «Майское утро». Много ли у нас есть коммунистов-культур- ников, способных так ж е закопать себя в деревне и вместо «топоровщины» нести в крестьянскую массу подлинное коммунисти­ ческое просвещение?» Прочитав статью, подписанную О. Б а ­ ром, я все ж е решил доехать до Новоси­ бирска и лично потолковать с Владимиром Яковлевичем. Н а квартире я ж дал его недолго. В -п е-. редней он бросил своей собаке принесенный им замороженный телячий хвост, снял паль­ то, шапку, и через минуту передо мной стоял высокий, стройный человек лет трид­ цати двух. Я оторопел. З а всю свою жиз'нь дотоле я не видел мужчину красивее того, на которого теперь смотрел, охваченный чувством удивления и любования. Безукоризненно правильные черты лица, белая м атовая кож а чуть рделась от моро­ за: Л об высокий, глаза стремительные, с ве­ селой. искринкой. Волосы зачесаны назад. О кладистая, черная, что смоль, борода ве­ ликолепно оттеняла белизну лица. — Адриан Митрофанович? Здравствуйте, здравствуйте... Я ж дал вас... Читали, поди, как вас разделали в «Советской Сибири»? — К ак же! — Но не робейте. Будем обороняться. Помните: Алексей Максимович за нас! Сели, обстоятельно поговорили о всех наших «текущих делах», о предстоящих схватках. Владимир Яковлевич раскрыл мне все сокровенные причины и цели похо­ да на него и на меня. Мне стало ясно: окле­ ветав меня; люди тем самым клеветали на Зазубрина. Мое участие в методическом совещании в Сибоно было сорвано, а доклад на съез­ де писателей не состоялся, так как съезд был отменен. Я поспешил вернуться домой: надо ж е было срочно отбивать атаку. Во дворе коммуны я встретил уж е уез­ ж авш его из нее известного ж урналиста А. Д . Аграновского. Ш умная статья обо