Сибирские огни, 1968, №6

НАШ К А Л Е Н Д А Р Ь Л ю б о в ь и д о б р о т а К пятидесятилетию Михаила Алексеева Среди многочисленных персонаж ей по­ вести в новеллах «Хлеб — имя существи­ тельное» есть один, чья судьба особенно знаменательна. Н а долгие годы был разл у ­ чен с родимой стороной Епифан Л еонов. Р аботал и в Москве и в Киеве, и на строй­ ках и на заводах. Но не излечился он от тоски по земле-кормилице, которую пахал, засевал, с которой снимал хлеб насущный. Рассказы вал потом Епифан, что спал, а пятками чуял ее, матушку: — Сы роватая, теплая, лежит она под моими ногами. А я все иду, иду по ней вслед за плугом, дышу древним ее, сладо­ стным духом и — пьянею от того знакомого с самого детства запаха... П еревернусь вниз лицом, обхвачу подушку и плачу потихонь­ ку,, чтоб ж ена не слышала... М аялся-м аялся Епифан, да и решил, н а­ конец: домой! И нет теперь на селе чело­ века счастливее его. Не так ли и автор этих строк Михаил Алексеев, расставшись по воле обстоя­ тельств с родной Саратовщиной, с приволь­ ем лугов, полей и пашен, всем сердцем стремился долгие годы в край своей юно­ сти? Д вадцатилетним выпускником педагоги­ ческого техникума в 1938 году М. Алексеев был призван в ряды Советской Армии. Н а ­ чалась война. Сталинград, К урская битва, пять фронтов, погоны артиллерийского под­ полковника. К азалось бы, воинская жизнь навсегда завладела делами и Шомыслами будущего писателя. И действительно — н а­ чало его литературного пути было самым непосредственным образом связано с воен­ ной темой. «Сибирские огни» печатают пер­ вый роман М. Алексеева «Солдаты», затем появляется повесть «Наследники», повесть в новеллах «Дивизионка». Все они к ак буд­ то подтверждали, что в литературу пришел вполне сложившийся военный писатель. Но недаром в одной из пьес Константи­ на Симонова говорится вещ ая ф раза о том, что гражданский костюм всем, всему миру идет куда больше военного. Едва п ри кос-' нулось перо М. Алексеева к бумаге, чтобы описать картину родното своего села Мо­ настырское, как стало ясно, что именно здесь, на основе этой бесконечно дорогой, волнующей, близкой для писателя темы бу­ дет создана Г лавная его книга. В предисловии к повести в новеллах «Хлеб — имя существительное» Вл. Солоу­ хин справедливо отметил, что с каж дым новым произведением М. Алексеева крепнет его голос правды, нарастает мастерство ху­ дож ника. Ч и тая книги М. Алексеева, невоз­ можно отделаться от ощущения, будто си­ дишь в деревенской избе и слуш аеш ь рас­ сказы о людях, живущих по соседству. Н е­ возможно заподозрить автора хотя бы в малой толике неискренности, в незнании глубин изображ аемого, в непонимании или недостаточном понимании души народной — настолько гармонично сливается все у писа­ теля в картины, наполненные единым ды ­ ханием правды. Но не очень хочется соглаш аться с Вл. Солоухиным в предсказании дальнейшего пути писателя: мол, его стезя писать только про то, что было на самом деле. Д ействи­ тельно, повесть «Хлеб — имя существитель­ ное» документальна в своей основе, и, мо­ ж ет быть, оттого так дорога сердцу автора предисловия, что близка писательской м ане­ ре самого Вл. Солоухина. Н о было бы обид­ но хоть в какой-то степени умалить роль и место в творчестве М. Алексеева такого эпически широкого и отнюдь не докум ен­ тального романа, как «Вишневый омут». В этом остро конфликтном, поэтически укрупненном повествовании, где светлые, р а ­ достные тона тесно соседствуют с мрачно­ ватыми и порою трагическими, ничуть не меньше «голоса правды», чем в других про­ изведениях писателя. Любовь и доброта, а иными словами, проблемы гуманизма, находятся в центре