Сибирские огни, 1968, №6

бинокля могут отразить любой случайный блик, даж е «зайчик» от сияющей крыши так­ си. Котда за вами идут по пятам, вы всегда можете что-то сделать: зам етив слежку, можно' от нее оторваться. Н о когда за вами наблюдают, тут уж е ничего не поделаешь. Н еваж но, как далеко вы стоите от окна в своей комнате. Опустить занавеску? Но помо­ ж ет ли это, когда вы, выйдя из подъезда, начнете спускаться по ступенькам на тротуар? Я оделся, слуш ая радио. В это утро в биржевых новостях были только мои по­ зывные КГК и бессвязный набор цифр. Следовательно, наш человек на радио только сейчас получил мое письмо. Мне потребовалось двадцать минут, чтобы отыскать адрес доктора Соломона Ротштейна в только что вышедшем приложении к телефонной книге. Вообще я не со ­ бирался видеться с ним немедленно, поскольку намеревался побывать в Берлине в сле­ дующем месяце, но встретиться с ним позже, когда «Феникс» еще ближ е протянет ко мне лапы и начнется настоящ ая схватка, возможно, окаж ется затруднительным. После того, что со мной произошло, я не ж елал ставить и его под удар. Я спустился по лестнице и вышел на улицу. П редстояло пройти семь ступенек. Они были очищены от слякости и посыпаны песком. Песок скрипел под подошвами. Пройдя первых две ступеньки, я оказался полностью открытым дл я того, кто стоял у окна противоположного дом а. Помимо в о ­ ли участилось дыхание. Т ак бывает, когда входишь в холодную воду,— ды хание пе­ рехватывает, но все равно заходиш ь все глубже и глубже, зная что это ощущение пройдет. Будем надеяться на удачу, но вспомни-ка, что произошло с Кеннетом Линдсеем Дж онсом . П ять ступеней, шесть, семь. Теперь уже они упустили момент, не получится, д аж е если попробуют, потому что я двигался по тротуару крутыми зигзагами. Н адо было стрелять, пока я спускался по ступеням. Улица казалась поразительно безм олв­ ной, вероятно потому, что я подсознательно ж дал звука выстрела. Меня тревож ило мое собственное состояние. Любой президент подвергает себя т а ­ кому ж е риску всякий раз, когда появляется на публике. Но больше меня беспокоило не то, что во мне гнездится страх, а то, что я думаю о том, что боюсь. Когда я свернул в ворота к гараж у, спина была мокрой от пота. Стареешь, ж алкая тварь... «Фольксваген» мчался по мокрым грязным улицам. Л аборатория Ротштейна по­ м ещ алась в районе Ц еллендорф а, на последнем этаж е дома на Потсдаммерштрассе. Он был один, когда я вошел, и в первое мгновение не узнал меня. Потом в глазах его по­ явилось другое выражение. — К билл ,— он взял меня за руки. — Хелло, Солли. Мы познакомились в Освенциме и с тех пор виделись только однажды , почти слу­ чайно, так что у нас д аж е не было времени поговорить о делах. Сегодня была наша третья встреча, и я запомню ее навсегда, потому что, не зай ­ ди я к нему в этот день, он, мож ет быть, остался бы в живых. Продолжение в следующем номере Сокращенный перевод с ан глийского Н. ГВОЗДАРЕВОЙ U М. ВИЛЕНСКОГО