Сибирские огни, 1968, №5

Первый раз я это заметила в прошлом году... Хотя и до этого мы с Бакланом сто раз были вместе на тренировках. И на соревнованиях, он меня много раз видел: у меня уже был первый разряд по художествен­ ной гимнастике. Еще в седьмом классе я привела Баклана на спортсекцию. Филипп Филиппович даже замигал растерянно, увидев Баклана. Но тотчас ожи ­ вился, захлопотал вокруг него: — Вот молодец, что пришел, давно пора! — и с подкупающей откро­ венностью тут же начал щупать мускулы Баклан а .— Раздевайся, разде­ вайся: я из тебя богатыря выращу, слово спортсмена! Плечи у Баклана оказались д аже шире, чем у Венки Рыбина, и но­ ги длинные, сильные, и двигался он быстро, ловко, главное— старатель­ но. После тренировки мы уже вымылись под душем и оделись, а Филипп Филиппович все заставлял Баклана, мокрого от пота, бросать мяч по корзине. И громко восторгался еще, что у Баклана все данные для клас­ сного баскетболиста. И хотя Баклан, возможно, впервые в жизни бросал мяч в корзину, броски у него получались точные, даже красивые. Когда мы шли домой, Баклан сказал мне, растерянно и радостно улыбаясь: — Где же я раньше-то был, а?.. Какое приятное ощущение во всем теле! Вот спасибо, что привела меня. А я, сказать откровенно, недоверчиво покосилась на него: спорт — это ведь не только аплодисменты зрителей, но и труд. Д а еще какой!.. И несколько месяцев настороженно следила за Бакланом: нет, все было в порядке, он по-настоящему увлекся, не пропускал ни одной трениров­ ки, по баскету, волейболу и конькам выступал за честь школы. И вот в девятом уже классе я показывала новые упражнения с мя­ чом, с которыми должна была выступать на первенстве города. Пок а ­ зывала и показывала, в зале играла музыка, ребята сидели по стенкам. А я неожиданно увидела, как Баклан смотрит на меня. Глаза у него были какие-то потемневшие, лицо красное, рот раскрыт... И только мы с ним встретились глазами, он испуганно отвернулся, и я тоже. И боль­ ше уж почему-то не могла заставить себя поглядеть на Баклана. Потом я вымылась, оделась и снова заглянула в зал. В нем уже никого не было, только Баклан сидел там же, где и раньше. Сразу же встал и молча пошел за мной. И по улице мы шли молча и не могли посмотреть друг на друга. Только я чувствовала, что оба мы красные, и Баклан не может решиться взять меня за руку, как он делал это раньше. На углу улиц Крылова и Советской Баклан остановился, сказал глухо, глядя в сторону: — До завтра,— и не протянул мне руки. И я тоже сказала: — До завтра,— и тоже не могла протянуть ему руку. Шла к своему дому, спотыкалась на ровном, а поймала себя на том, что улыбаюсь... Мамы еще не было, я разделась и подошла к зеркалу. Долго смот­ рела на себя, изучала, так сказать, свое лицо. Красивым его, конечно, назвать нельзя, проклятая «кнопка», главное... Но ямочки на тугих ще­ ках и синце глаза в сочетании с рыжими волосами не так уж плохо... Не знаю, что тут со мной сделалось, только я сняла платье и постояла перед зеркалом в одном спортивном костюме, обтягивающем тело. Фигура и ноги хорошие, ничего не скажешь!.. Рост, конечно, полтора метра, но 2 * 19