Сибирские огни, 1968, №5

Плевать на слова подлеца: «На тепленьком месте работа»... С боями идем п> земле, с сердцами, горящими ярко! Не надо местечка теплей — везде коммунистам жарко. Противопоставление понятий «терло» и «жарко» еще и чисто поэтически усиливает прямой смысл этих накаленных строк. Главная этическая проблема, которую упорно ставит и разрабатывает Леонид Чикин, заключается в том, чтобы опреде­ лить, что такое истинный коммунист — не во внешнем выполнении обязательных уставных норм, а в самой психологиче­ ской, нравственной сути, в человеческом характере! Он хочет определить это, что­ бы таким критерием мерить ценность лю­ дей и своего, и других поколений. Это очень современная черта чикинской поэзии, порожденная духом XX и XXIII съездов КПСС. Честно, строго и весомо люди по делам о коммунистах с у д я т . Им не важно, им не нужно это: что в бумагах сказано, в л,.кетах. Коммунист — призвание. А это Не даетСя вместе с партбилетом .. В стихотворении «Уезжала в село ком­ муниста семья» старая женщина — жена коммуниста, убитого кулаками и мать ком­ муниста, уезжающего в село в наши дни по путевке обкома,— как бы связыва­ ет воедино в своих немного грустных воспоминаниях отца с сыном одинаковой их чертой — самоотверженностью и чув­ ством партийного долга. В стихотворении «Шел грозный сорок третий» поэт вспоми­ нает о том времени, когда в районный парткабинет на селе почти и заходить было некому и райкомовец шел косить с колхозниками травы и скирдовать пше­ ницу: Она пропахла потом — тяжелая работа, веселая работа, партийная работа. В отличном стихотворении «Приглашали нас на воскресник» несколько неожиданно, но тем более впечатляюще, возникает пе­ ред нами образ Ленина. Приглашали на воскресник — «поработать денечек в поле», но кто был занят, кто болен, у кого «чин высокий», а кто поехал на дачу или за­ нялся чтением. Интонация стихотворения проникнута горьковатой иронией — и вдруг замедленный, насмешливый голос как бы оборвал в концовке ироническую интона­ цию и зазвучал железными нотами откро­ венного упрека: Приглашали нас на воскресник. Только мы просидели дома. И ни разу не вспомнили даже, что когда-го — не шк давно — человек с очень важным званьем Председателя Совнаркома, очень занят и очень бол.-н. поднимал на плечо бревно. Образ Ильича возникает перед нами как живой, повседневно необходимый при­ мер. И — как укор. Это по-настоящему действенное стихотворение, которое беспо­ коит что-то в глубинах совести. Поэт взял заурядную, вряд ли кому не знакомую по личному поведению ситуацию и без малей­ ших громких слов,— наоборот, предельно снизив иронией всякую громкость,— вдруг поднял ситуацию до гражданственного, этического обобщения, и опять же не в об­ щих словах, а в конкретном факте из жизни Ильича. Ревнивая забота о чистоте звания ком­ муниста пронизывает стихотворение «Мо­ гильный холмик. Памятник дощатый». В могиле покоится старый партизан. Одно­ сельчане говорят о нем: «Здесь коммунист лежит». Но, оказывается, он не был членом партии, он просто отдал жизнь за народ­ ное дело. Поэт настороженно, испытующе прислушивается к самому себе и к своим сотоварищам: Мы бережем у сердца партбилеты, и на виду наш каждый малый шаг. Мы не бессмертны все — бессмертья нету. Но обо всех ли скажут так? В стихах Л. Чикина редко можно встретить тонкие детали, чуть уловимые нюансы, он Предпочитает раскрывать поэти­ ческую мысль резко, энергично и прямо. Именно публицистический настрой мышле­ ния ведет за собой образы укрупненные, подчас не разработанные в деталях. Вот как, например, разворачивается сквозной образ стихотворения «В биогра­ фии юноши сказано мало». Мальчишке впервые вручают паспорт — «это так и должно быть: привычно и просто». Но поэт тут ж е уходит в воспоминания о необыч­ ном и непростом, что для его поколения было нормой раннего возмужания: «Мне не паспорт в те годы — шинель не по росту... вручал, старшина», «Мы вначале с гранатами ползали к дотам, а потом уж е сбрили пушок над губой». Образ тех мальчишек, которые вовсе не «привычно», с сегодняшней, мирной точки зрения, начинали свою взрослую жизнь, слагается из крупных, определяющих черт, постепенно накаляя, ширя стихотворение, чтобы завершить его весомой и сильной концовкой: Нам вначале вручали в бою партбилеты. а потом паспорта нам вручали, потом„. В поэме «Улица Петрова» стремитель­ ность и накал мысли, ее все более взвол­ нованные повороты по-настоящему захва­ тывают читателя. Сколько их, памятников героям, на нашей земле! — восклицает поэт. О сколько их1 Но если б ставить всех на гранит, кто в битве пал. тогда б от Волги к чистой Влтаве тянулся тот гранитный вал.