Сибирские огни, 1968, №5

Навет двух негодяев — следователя полиции Кулешова и Геннадия Почепцова, которые новым предательством и клеветой пытались обелить свое прежнее предатель­ ство, лег черным клеймом на Виктора Третьякевича. На том допросе в полиции, во время так называемой очной ставки, Виктору вы­ били передние зубы, выкручивали руки, топтали сапогами— он твердил о Почепцо- ве — «не наш». — Да ведь врешь же ты, комиссарское отродье! — бесился Соликовский.—Врешь! Ты же знаешь! Всех знаешь! Нам все известно. — Если известно — чего вам?.. — Ты сам расскажешь обо всем. Сам! Иначе я тебя по полу размажу!.. Но он продолжал твердить палачам «не наш Почепцов», пока не потерял созна­ ние. Он так и не понял, что пытался выгородить Иуду... Н и к т о и з м о л о д о г в а р д е й ц е в н е з н а л т о г д а и м е н и п р е ­ д а т е л я . В камерах вместе с ними сидели родители некоторых подпольщиков. Их потом выпустили. Этим людям наверняка было бы известно, пройди по бараку слух о под­ лом доносе Почепцова. % Из соседней камеры к ним перевели Осьмухина, Жукова, Сережу Левашова. Но на допросы их таскать перестали. Шла новая волна арестов, и палачи были заняты новичками. Вконец исхудавший— жилы да кости — Ваня Земнухов ползал от дверей к сте­ не и прикладывал ухо: — Майка Пегливанова полицая шкурой обозвала... Дубровину потащили... Ах, девчонки, девчонки! Должны ж е были понять: провокатор в организацию проник. Тут одно спасение— удирать из города. Наверно, считают: не взяли сра­ зу — значит, предатель о них не знает. Бессвязно забормотал Попов. На последнем допросе взбешенный палач руко­ яткой пистолета проломил ему голову. Потерявший много крови, Толя часто впадал в забытье, бредил слабым голосом. — Нет. Не то... Кошевой. Туркенич. Тюленин. Вася Левашов...— невнятно шеп­ тали его разбитые губы.— Если выяснить, найти... — Кого найти? — громко спросил Иван. Толя не ответил. Зашевелился Женя Мошков, прохрипела — Пить... Иван протянул ему котелок с водой, натекшей с окна. Отпив несколько глотков, Женя кивнул в сторону Попова: — И в бреду все думает, как предателя выявить. — Не о том я,— сказал вдруг Анатолий слабым, но осмысленным голосом.—• Перебирал в уме, кто из штаба остался на воле. Думают ж е они о нас: Силы у них еще есть. И оружие есть... Действительно! Вот отчего многие оставшиеся на воле молодогвардейцы не ухо­ дят из города — надеются помочь! Окажись он, Виктор, среди них, наверняка поста­ рался бы организовать побег арестованных. Во дворе раздались крики и плач женщин. Это к бараку пустили родных с пе­ редачами. В ш^ме множества голосов он различил едва слышный голос своей матери. Она о чем-то жалобно просила полииая. Он медленно поднялся, прислушиваясь к звукам снаружи и к резким прострелам в теле. Ему представлялось, что внутренности у него хрупкие, будто из тонкого стек­ ла, и при малейшем движении по ним шли, как трещины по стеклу, острые изломы боли»