Сибирские огни, 1968, №4

Справа в низинке, невидимый даже с рессорной брички рокотал трактор; Сагайдак и Ганна различили бы его деловитый голос среди гу- ла тысячи других машин. Нежная зелень озимых под блекло-голубым небом, мирный простор, распахнутый на многие версты вокруг, скрип колес позади брички рождали состояние давно не испытанного покоя и грусти по всему тому, что осталось позади, что ушло из их жизни. — Не ставь ты меня в председатели. Сагайдак,— сказала Ганна бесстрастным голосом, в котором не было ни бабьей просьбы, ни страха перед трудной должностью. — Не я решал. Партия решила. Она вскинула на него удивленные глаза, усмехнулась; — Ой, и любишь ты словами кидаться. Сколько вас осталось? — Шестеро! — А говоришь — партия! — Она,— настаивал Сагайдак.— Я за возом шел и думал; вот со­ шлись бы все двадцать семь человек, сколько их было, поднял бы кто руку против тебя? — Еще и сколько! Я и похудала так, что все с меня валится. — Пусть люди решат, Ганна,— сказал Сагайдак.— Что мы все с тобой мудруем, пусть они скажут. Над нами теперь и райкома нет, как постановим, так и будет. А бога из головы выкинь, Ганна,— попросил он. Костры зажгли засветло. В пламени, в жарких восходящих пото* ках играл, нагреваясь, воздух, играл упруго, студенисто и прозрачно. Все люди, сколько их сошлось на вече, подняли руку за Ганну. Она стояла в черном костюме, который справила еще в двадцатые годы и вскоре спрятала, потому что он Стал ей тесен, а Коваль не по­ зволял перешить его на Полинку. Случая не было, чтобы он совал нос в бабские дела, а тут уперся и ничего с ним нельзя было поделать. Те­ перь костюм пришелся впору, и жакет застегивался на все пуговицы, и груди в нем не тесно. — Бачишь, Ганна,— рассмеялся Сагайдак,— дети и те за тебя!..— Все подняли руки, и никто не цыкнул на пацанов, чтоб не лезли не в свое дело.— Против твоего Гриши и то одна рука поднялась,— припом­ нил Сагайдак. Она не слышала его. Смотрела вокруг и не верила: все за нее, да­ же Настя; выходит, прав был Сагайдак. — Нам уже не так долго идти, и войны над головой нет,— сказала Ганна.— Спасибо вам,— она поклонилась толпе,— спасибо, может, и оправдаюсь перед вами. Было решено перейти на общий котел. Главной при нем поставили Гребенючиху, а в помощь ей Анисью и Тоню Арефьеву — из-за грудных, детей они не годились в объездчики — и две бабы постарше. XX V В райцентре нашелся только один музыкант — старик-скрипач, де­ лопроизводитель ЗАГСа — и Шпаку пришлось допоздна играть на соб­ ственной свадьбе. Без баяна тонкоголосая скрипка терялась в шуме, в топоте ног по деревянному полу склада, в басовитом гуденьи проводов на столбах, косо пересекавших сельскую площадь. Баян Шпака мягко, устилал дороГу, чтобы скрипке было легче петь и отдыхать, когда на низких регистрах ревели басы, и набирать высоту, когда мехи дышали