Сибирские огни, 1968, №4

адреса у них нет, и дома погорели, и земля их под немцем, а где-то стоят рядком их строгие папки, одна к одной, с карточками, и нельзя врезать Насте Тарасовой правду в глаза, потому что и в дедовой папке отзовет­ ся. Д ед вроде притих, мысль, что и Охрименково дело лежит в ЦК, никак не укладывалась в голове. — Чудные твои дела, господи! — только и произнес дед. — Вы, товарищ Гордиенко, много жили, а мало учились,— сказал Сагайдак. — Этого не пиши! — потребовал дед у Веры.— Мой вопрос кон­ чился. , — Что Сагайдак сказал: обратно на войну повернули? — спросила старуха. . — От войны едем,— прокричала ей в самое ухо невестка.— От вой­ ны, мамо! — По-хозяйски решили,— забормотала старуха.— Держитесь Сагайдака, он молодой, а разумный. А что, Верка, он и теперь не женатый? Все притихли. Вера отвернулась, смотрела на мальчишек, затеяв­ ших беготню вдоль обоза. Теперь дед взялся просвещать старуху. — Сватался Петя! — весело кричал он на весь обоз.— А ему гарбуза поднесли. Так и ходит холостым! — Найдет и он свое,— сказала Анастасья. Лицо ее было бесстраст­ но, круглые глаза смотрели не мигая, только изредка по коричневым щекам, из борозды в борозду, скатывалась старческая слеза.— Не пере­ ведется род Сагайдака. Вера спрыгнула с воза и пошла по дороге мужским, размашистым шагом. — Пиши, Вера! — окликнул ее Сагайдак.— Главный вопрос: нам председателя колхоза нужно выбрать. Давно бы надо, а все не с руки, ждали, что вернется Гриша, что старый он воевать. Я предлагаю Ганну Коваль, она человек справедливый, хозяйство не хуже любого мужика знает. Ганна свой кусок выше колхозного не поставит. — По наследству выходит! — дед возмущенно повел плечами и за ­ катил глаза к небу.— То муж командовал, то жена погонять нами бу­ дет. Як в царском доме Романовых... — Позовем Ганну,— продолжал Сагайдак,— Спросим. На такое де­ ло против воли не назначишь. А прежде проголосуем: кто за Ганну Коваль? Шесть рук дружно поднялись. — И вы, деду? — И я! Не пристало мне в меньшинстве быть. Настя вырвалась вперед на гарбе, стоя, с гиканьем, размахивая кнутом над спиной лошади. Надоело ей издалека наблюдать за медли­ тельным возом- Кравченков, за бредущим Сагайдаком, за руками, вот уже вторично поднимающимися в полном согласии. — Чего намудрили?! — крикнула она, поравнявшись с собранием,— Объявляй, Сагайдак, решение! Не мучай людей! — Мы все и решили,— сказал Гордиенко с ехидцей,— Ганне Коваль всех коров отдали, а нам с тобой, Настя, по мерину! — К людям по-хорошему надо,— говорила Ганна, сидя в бричке с Сагайдаком,— а мне беда очи выела. Зачерствело у меня сердце. Са­ гайдак.