Сибирские огни, 1968, №4

Вспомнив об этом, Надежда задумалась: неужели их матери так и не дождутся внука или внучки?.. Чтобы не волновать Володю, сдержала вздох. Дочитав начальные главы повести, подала ему журнал: — Отличное произведение! Уж очень хорошо описана, я бы сказала, воспета Волга. — Волга?! Непременно прочту. — Знаешь, тут много общего с твоими «Рынками». Развитие капи­ тализма в России! У тебя — в цифрах, у него — в образах.- — На то он и художник.— Владимир взглянул на будильник.— Два часа! Засиделись мы с тобой сегодня. Спать, спать. Но едва они успели погасить лампу, как послышался необычный стук. Не ветер — ставнями. Стучали в ворота. Все громче и нетерпели­ вее. Потом — в окно. — Из волости! Отворяйте! Дело есть. По голосу узнали — Симон Ермолаев. И, конечно, не один. — Похоже, с обыском,— сказала Надежда, торопливо одеваясь в темноте. Владимир Ильич, уже одетый, подбежал к окну: — Какое может быть дело среди ночи? — Спешное. Отворяйте, сосед! Дожжина-то льет как из ведра! Я на­ сквозь промок! Засветили лампу. В дверях показалась Елизавета Васильевна, едва успевшая наки­ нуть халатик: — Один переметнулся через забор. Открыл калитку. И тотчас же забарабанили в дверь. Уже не кулаком, а эфесом шашки. Ульяновы тревожно переглянулись. Что послужило поводом для на­ бега? И хорошо ли спрятана нелегальщина? Карточка Чернышевского?.. Надя не раз уговаривала убрать со сто­ ла, чтобы никакой нежданный посетитель не мог обвинить. Николай Гав­ рилович— дорогой Для них человек. Но что же делать? Недавно скрепя сердце Владимир Ильич согласился спрятать. И альбом с карточками других ссыльных, выдающихся людей России, проходивших через крас­ ноярскую тюрьму, теперь тоже припрятан. А оплошность не исключена, и Владимир сказал: — Ты еще посмотри тут... Внешне спокойный, собранный, умеющий держаться с достоинством перед любыми чинами полиции и жандармерии, он со свечкой в руках пошел к входным дверям. Навстречу выбежала из боковушки Паша, испуганная, заспанная, с растрепавшимися волосами. Попытался успокоить ее: — Ложитесь, Пашенька. Спите. Это — сосед, Симон Афанасьевич. — Симон обманыват.— Девушка всполошенно крутила головой.— Их много. Ой, батюшки! Разбойники ломятся! — Ничего, Пашенька.— Елизавета Васильевна увела девушку в бо­ ковушку.— Все обойдется. Владимир Ильич не спешил в сени. Если сорвут дверь с крюков, он разговором задержит «гостей» в кухне. Надя успеет все прибрать. В его памяти пронеслись дни и недели шушенского сидения, одна за другой вспомнились многочисленные встречи с друзьями, вереницей про­ мелькнули тайные письма, полученные от Анюты, от товарищей по ссыл­ ке, а также отправленные им самим в Женеву и Цюрих. &