Сибирские огни, 1968, №4

Май отпразднуем мы смело, Вместе разом, Гоп-га! Гоп-га! Теперь дважды притопнули все. А Стасик, заливаясь беззаботным детским хохотом, подпрыгнул несколько раз. Под конец спели «Колодников» и «Варшавянку». На обратной дороге разговаривали о будущем, о мощных грозных демонстрациях. Ян представлял себе праздничную Лодзь, Надежда Кон­ стантиновна и Оскар — Петербург, а Владимир, помимо Питера,— Бер­ лин, Париж и другие знакомые ему города Западной Европы. Улицы полны рабочих. Они шагают в сомкнутых рядах. Над головами поло­ щутся красные флаги... И только перед самым селом Леопольд отвязал от палочки алый платок и отдал отцу. 2 А на следующий день ветер пригнал из степи черную тучу. Владимир Ильич, возвращаясь с прогулки, видел, как за Шушен- кой опрокинулись два тополя, вывернутые с корнем. На островах гибкий тальник стлался по земле. Хорошо, что Надя уговорила не ходить на охоту. Чего доброго, схватил бы простуду. Пережидая дождь, прижался спиной к плотным воротам соседней усадьбы, да тесовый козырек узенькой крышки оказался ненадежной за­ щитой. Крупные, как волчья картечь, капли били по ногам. На лужах вздулись пузырьки. Так бывает в грозы. Но торопливая гроза, побуянив, спешит умчаться прочь. А эта упрямая темная буря не подхлестывает себя огненными кнутами молний и, как видно, долго не угомонится. Пришлось перебегать, поддерживая кепку, под дождем к своим воротам. Буря с короткими передышками свирепствовала весь день. В сумерки Владимир Ильич зажег зеленую лампу. Стоя у конторки, спешил закончить для питерского легального журнала «Начало» вторую статью о капитализме в сельском хозяйстве. Надежда сидела за соседним столиком. Мягкий свет из-под абажу­ ра падал на раскрытый номер «Жизни». За журнальными строчками она видела Волгу недавнего прошлого, когда там «со сказочной быстро­ той создавались миллионные состояния», видела пароходы, беляны и плоты, видела крючников и матросов, видела их хозяина — сурового и без­ жалостного, пьяно-озорного и дерзкого купца Игната Гордеева, его тихую, молчаливую жену Наталью. Повесть Горького так увлекла На­ дежду, что она не слышала ни стука ставен под ветром, ни плеска дож ­ девых струек, катившихся по оконным ст,еклам. Ее остро взволновало материнское чувство Натальи, поглощенной биением новой жизни под сердцем. И самой более всего на свете хотелось трепетно ощутить незна­ комое биение, испытать непознанное счастье. Почему-то она обделена этой радостью. И не только она, но и Володя. И ее родная мать. И беспокойная, заботливая свекровь. Собираясь приехать к ним на лето, Мария Александровна не так давно в письме с особым намеком спрашивала о здоровье невестки, хо­ тела заранее знать, поджидает ли она «прилета пташечки».