Сибирские огни, 1968, №4

мократический. А от первых строк попахивает народовольчеством. «Сдви­ немся, братья!» Хорошо. Но какие братья? «В собраньях народных». Без классового подхода. Это же в духе «молодых» народовольцев. Мне Павел Борисович Аксельрод рассказывал об одном их письме: «Мы не радикалы и не социалисты, а просто на-ро-до-воль-цы». Вот это-то «про­ сто» и привело их, беззаветно отважных, к ограниченности, к трагиче­ скому концу. А что еще из стихов Якубовича запомнилось тебе? — Из Якубовича больше не помню. А дали мне там стихи неизве­ стного автора. Начинаются так: Праздник светлый и свободный, Славься, первый майский день! Наш союз международный Новым блеском ты одень. — Дальше что-то такое,— Сильвин пошевелил пальцами приподня­ той руки,— о крылатом призыве, что облетел весь свет «мировому гим­ ну вслед». А в конце «торжественный ответ»: Н ад Уралом и К авказом, Н ад Невой и над Днепром Пусть наш голос грянет разом, К ак весенний первый гром. — Я — за гром!— Ульянов потер руки,— За освежающую майскую- грозу! — Жаль, не знали весной,— сказала Надежда и, чтобы не мешать общему разговору, наклонилась к уху гостьи.— Мы нынче праздновали первое мая. Все вместе. Вошла Елизавета Васильевна, пригласила к ужину. — А у вас найдется ваша малиновая? — спросил Владимир.— На« ливка или как ее там? — Все — на столе. — «Как весенний первый гром». Оч-чень хорошо!— продолжал Владимир Ильич о стихах, выходя из дому вслед за гостями.— «Союз международный», «мировому гимну вслед» — все ко времени! За ужином Ульяновы расспрашивали гостей об их селе, Получа­ лось— Ермаки лучше Шушенского. Главная улица прямая, как струна, натянутая на голубой лук речки Ои. За речкой — тайга на увалах. Немного дальше — Саянский хребет. Из соснового леса на пригорке, занятом кладбищем, видны снежные вершины. Недавно, испросив разрешение исправника, туда уехал с лес­ ником на две недели Виктор Курнатовский. — Молодец! — воскликнул Владимир Ильич,— Мы с Сосипатычем собирались в тайгу — за кедровыми шишками, за белками и глухарями, да так и не собрались. Вернее, не удосужился я. — У’ тебя, Володя, еще впереди осень,— сказала Надежда,— По­ следняя... — Будем надеяться, последняя осень здесь. Но теперь, тем более не удастся. , — Я тоже не могу выбраться в тайгу,— нанялся за двадцать пять рублей письмоводителем к крестьянскому начальнику. Вот к вам и то едва вырвались, лишь благодаря воскресенью. Продолжая рассказ о Ермаковском, Сильвин перечислил служилую интеллигенцию: учитель, мировой судья, акцизный чиновник, .лесничий с двумя помощниками, врач и фельдшерицы. 3 Сибирские огни № 4 33..