Сибирские огни, 1968, №4

по свежим следам, с ароматом «непосред­ ственных впечатлений» рассказывается о первых младенческих еще ш агах нашего об­ щ ества по пути к социализму. И этого ни­ где больше ие найдешь, как только в этих стихах, романах, очерках, пусть в чем-то не­ совершенных, но всегда передающих ды ха­ ние эпохи, ее краски и запахи, ее неповто­ римость. 193! год. Кузнецкстрой. Блюминг прибыл зимой, а конструкции завода по непредви­ денным обстоятельствам запазды вали почти на полгода. «Что делать? — спрашивает на­ чальник прокатного цеха Брудиый.— Ж д ать шесть месяцев? Д ерж ать части блюминга под снегом, 'разры ваясь в способах их охра­ ны и защиты от непогоды?» Рабочие к а ­ тегорически заявили: «Д авайте начинать. Н е­ чего на пожиданках сидеть. Справимся!» И действительно справились, да еще удиви­ ли иностранных специалистов минимальны­ ми сроками монтаж а огромного чудиша, у которого сам ая легкая часть весила д вад ­ цать тонн... А современных кранов у них не было, в ход были пущены русская смекалка, изобретательность, смелость. Невероятные трудности в строительстве Кузнецкого заво­ да и всего Урало-Кузбасса в тридцатых го- дых были преодолены благодаря героической работе строителей, которые беззаветно шли на любые лишения ради общего успеха. Иностранный специалист, американец, участвовавший в строительстве Кузнецкого завода, свидетельствует: «Я никогда не ра­ ботал с таким чувством ежедневного подъ­ ема, как здесь. Вокруг меня на глазах рас­ тут люди из молодежи, растут крупные ме­ таллурги, растет какое-то необыкновенное будущее, которое захваты вает своей яркой романтичностью... М олодая страна, молодой народ, движ ение истории, которое ощ ущ а­ ешь нервами, мозгом, всем существом — вот, что восхищает. Везде смелость, упорст­ во, горячее рвение, вера в свою судьбу. Я испытываю зависть. Мне хочется стать н а­ стоящим советским человеком, чтобы орга­ нически почувствовать в себе ту силу, ко­ торой преисполнены лучшие работники Куз- нецкстроя». А когда на пуск первой домны собралось, съехалось со всех концов огром­ ное количество людей, которые две ночи кряду ж дали первой плавки, американский инженер воскликнул: «Эта ночь была на­ чалом нового мира, новой эпохи, нового ру­ беж а не только в личной судьбе строителей, но и в судьбе целой Сибири. Таких пере­ живаний не знает уж е ни Америка, ни Е в­ ропа. У меня было чувство, что я на другой планете». И начальник цеха, и американский спе­ циалист заметили самое главное в людях, обеспечивших успех небывалой стройки: энтузиазм, чувство ответственности, отвагу и понимание цели своего труда. Воодушев­ ление, которое мы ощущаем, читая литера­ туру тридцатых годов, продиктовано самой жизнью. Сегодня эта проблема отношений челове­ ка к общественному труду остается столь ж е актуальной, как и вчера. Естественно, она углубляется, обрастает новыми оттен­ ками и нюансами, усложняется в связи с движением общества, с ростом его сам о­ сознания, с уточнением и обогащением нрав­ ственных критериев в поведении человека. При этом мы нередко д аж е не замечаем, что это новое проникло буквально во все поры и нашей жизни, и нашей литературы. Недавнб первый секретарь Ц елиноград­ ского обкома КП К азахстана товарищ Кру­ чина писал в «Комсомольской правде» (1967, 23/1Х): Целинники помнят, с каким нажимом внедрялась, на полях надуманная и непригодная для наших земель пропаш ная система земледелия Алтайского научно-ис­ следовательского института. Испокон веков каж дый разумный землепашец знал выгоды парового клина, а ему настойчиво твердили: «пар — потерянная земля». В озделы вать, рекомендовали сахарную свеклу, бобы, го­ рох, кукурузу, появилась «теория» о ранних сроках сева, и сеяли в самое неблагоприят­ ное время. Но люди нашли в себе муж ество остаться на земле. Они учились на ошибках, накапливали опыт...» Слова «мужество» и «накапливали опыт» следует выделить, так как за ними стоят человеческие судьбы, драмы и трагедии. Му­ жественное поведение землепашца отнюдь не воспевалось, но от этого его отношение к общественному труду не менялось в своей основе: тридцатые годы не прошли для него бесследно. Основная проблема повести В. Липатова «Чужой» нравственная. А на чем поверяется высота моральных кодексов двух лиц, про­ тивостоящих в повести? На отношении че­ ловека к общественному труду. Или вот повесть П. Проскурина «Тихий- тихий звон». Ее главные герои сплавщики на реках Дальнего Востока. Конечно, в первую очередь меня заинтересовало столкновение Сергея Тюрина с Козиным, заинтересовали различные характеры людей, работающих в чрезвычайно трудных условиях, работающих и в наше время вручную с огромным напря­ жением физических сил и вдали от самой элементарной культуры. Д л я них обыкно­ венная баня с паром, с веником — празд­ ник, а заурядная столовая с выпивкой — клуб; если нет обыкновенной выпивки, они пьют одеколон... Собрались разные люди и по разным мотивам оказались на такой ра­ боте в таких условиях. Я кожей ошушаю отупляющее воздействие ее — так беспощ ад­ но правдив П. Проскурин. И все-таки я ви­ жу: есть нечто такое, что объединяет здесь этих разных людей, есть нечто такое, что разъединяет их с Козиным, хотя он и опытный, хорошо работающий человек. Д а, он умеет работать, но, в отличие от боль­ шинства, он абсолютно равнодушен к целям своего труда. Как и у «чужогр» из повести В. Л ипатова, у него одна цель — он сам. Это обнаруж ивается при первом ж е серьез­ ном испытании. И снова качественным ме­ рилом ценности человека оказался общест­ венный труд и отношение к нему человека.