Сибирские огни, 1968, №3

препятствием: не стоило и сердиться на него, пусть мужик очухается и возьмется за ум. Четыре года назад, когда пришла острая нужда в новых руководя­ щих кадрах, совхозного зоотехника Сизова перевели в РИК: сначала он заведовал сельхозотделом, затем выдвинулся в заместители председате­ ля. Многое способствовало его карьере — умение слушать и молчать, утилитарный ум, настойчивый в достижении ближних, простых целей, кавалерийская осанка и неизменный френч военного покроя, собственно говоря, два френча — синий и зеленый. Сизов' медленно входил^ во вкус власти, и только с началом войны все убыстрилось, как будто война дала толчок дремавшим в нем силам. Отчасти этому способствовал уход на фронт предрика, но главной причиной была сама война, поток бежен­ цев, плохо защищенные богатства, которые вдруг оказались на землях Сизова. Человек инстинкта, он не умел мыслить систематически, доду­ мывать мысль до конца, он и представить не мог себе, что фронт дока­ тится и сюда, пусть не сразу, а через зиму, летом будущего года. В этом смысле Сизов являл собой тип бездумного, безоглядного и опасного в своей непререкаемости патриота. Война шла где-то, это касалось дру­ гих, это у них случилась беда, как случается пожар на дальней околице. И теперь все эти достойные сочувствия люди шли на восток, увозили станки, машины, хлеб, сахар, угоняли скот, и больно было смотреть на загнанную дорогой, обезножевшую скотину. Сизов посчитал ее пропа­ щей, загубленной, почти бесхозной и решил, что он послужит общей пользе, если спасет хоть часть поголовья, рассует скотину по своим кол­ хозам и двум совхозам района. Он стал неузнаваем и неутомим; кто знает, как повернулось бы дело,, натолкнись он сразу же на резкое сопротивление. Но ему везло: люди быстро сдавались,— казенная, толково составленная бумага при круглой печати делала свое дело. И люди отдавали, иногда скорбя и страдая, порою же с чувством трагического облегчения. Скоро это стало для Си­ зова самоцелью, он получал высшее удовлетворение от постоянного подтверждения своего могущества. Это было нечто более значительное, чем власть над районом; ее приходилось делить с другими, в степи же, встретясь с изнуренными дорогой людьми, он оказывался полным хо­ зяином. — Анархия у вас,— сказал наконец Сизов с видом какой-то не лич­ ной, государственной озабоченности. — Анархия и есть,— согласился Сагайдак.— Без анархии разве ж мы добежали бы аж до твоей земли.— Он вскочил в бричку.— В своем драндулете поедешь чи со мной? Сизов предпочел сесть в бричку, крикнув шоферу, чтоб ехал вперед. Сагайдак подвинулся, освобождая место. — Дорогой к хозяйству приглядишься, может, еще что понравится: бери, бери, мы ж тут на ходу, народ бесправный.— Он проводил взгля­ дом обогнавший их газик.— Хорошая штука, нам перед войной обещали, Коваль нрогадал, у него все кони та кони в голове были... Юрко-о! — окликнул он нодростка-верхового.— Скачи по обозу, нехай люди с до­ роги съедут; разговор будет. И вновь Сизова подкупил простецкий, спокойный тон хозяина брич­ ки, а Сагайдак и не торопился, пустил коня медленным шагом. — Много еще твоей земли впереди? — спросил Сагайдак. — Километров сто. — А нрошли мы? — Он махнул батожком через плечо.— По району? — Не меньше.