Сибирские огни, 1968, №3

же не давал ей говорить, ища губами ее губы, стискивая до стона ее грудь и широкую спину. — Хлопчик... Ты ж совсем хлопчик...— шептала порой Вера.-— Жизнь прожил, а хлопчик. Он гладил ее, притягивал к себе, дивясь тому, как прекрасно ее те­ ло; нежными были на ощупь ее волосы, которых он при свете и не заме­ чал, и все ее шелковистое лицо, и сухие губы, и широкие, чуть плоские бедра... — Девкой я пропадала по тебе,— призналась Вера, лежа рядом с ним; это было словно в другой жизни, и она не стыдилась признания, и не печалилась слишком о былом. — Ну? — притворно удивился Сагайдак.— Ах ты беда! — Я и Настя. А ты и не знал? — Ты ж молчала всегда... бегала от меня. — А Настя? — Настя все шутковала со мной, пока в меня не стрельнули. — А видно, где пуля попала? — Со спины мало видать, а ось тут, на выходе, шрам... Ты не бойся, тронь.— Он провел ее пальцем по рубцу.— Они мне легкое выбили, а так ничего. — Теперь мы с Настей обе — вдовы. — Какая же она вдова: у нее муж, Фросин батько. — Он в лагеря, как в омут, ушел. Ему и без войны возврату не было, а теперь и подавно... Слушай, Петя! — Она стремительно придвинулась к нему, будто старалась в глаза заглянуть.— Ты меня при людях не жа­ лей, чуешь? Держись, как и до этой ночи, вроде не было ее. — Вера! — Его поразила горькая страстность ее слов. — Не сложилась наша жизнь в молодое время, не сложится и те­ перь. Мне люди сухих глаз не прощают, думают, Семена не любила. А я жалела его; пошла за него со злости, что года уходят, а он хороший, он меня к себе приучил. Мы с тобой обоза не бросим, а при обозе нам сча­ стья не будет. И не спорь, не спорь со мной! Я знаю, ты добрый, тебе крыться не с чем, а мне есть. Кравченко я, так и умру. — А говоришь— сухие глаза! — На грудь Сагайдака упало не­ сколько горячих капель.— Не мучай себя, Верка! •— От радости, Сагайдак. Я уже старая, только от радости и плачу. — Старая? — поразился Сагайдак.— Ты ж молодая, у тебя и детей не было. — Старая. Не все ж темная ночь будет, встанет и солнце, Петя, а на солнце всякому видать, кто молодой, а кто старый... — Что ж дам: только и красть счастье в потемках? — Счастье людям не часто встречается.— Вера усмехнулась.— Кры­ латых коней и то на земле больше. Ты не мучайся; ночь наша и то сча­ стье. Хлопчик ты, дурнесенький... Вера уснула, а он долго лежал без сна, взвешивая ее слова, отбра­ сывая их и невольно соглашаясь с ними. Потом и он провалился в глу­ бокий, без сновидений сон, проснулся среди глухой ночи, снова уснул и спал до тех пор, пока Ганна Коваль не открыла дверь и по полу не по­ тянуло холодом. XII По главной улице городка долго шла войсковая часть: брела уста­ лым, разлаженным строем пехота, проскакивали повозки с горластыми ездовыми, артиллерийские кони тащили пушки, гудели тягачи и диковин­ з* 35