Сибирские огни, 1968, №3

БОРИС ЧЕЛЫШЕВ Как рабо тал Горький (По новым материалам) Высокий, сухощавый, Алексей Максимо­ вич крупным шагом вошел в кабинет и бро­ сил на кожаный диван пачку книг. Долго кашлял, тяжело и надрывно; ссутулившись, направился к столу. С краю — горка при­ шедших за день писем, пакетов, бандеро­ лей. Опустившись в глубокое кресло, он привычным жестом вскрывал конверты, прочитывал листки и откладывал их в сторону. Н ад одним письмом Горький зад ерж ал ­ ся. «Издательство писателей в Ленинграде» прислало анкету, и теперь он сидел, пощи­ пывая усы, с любопытством пробегая во­ просы. Их было шестнадцать — больших и малых, сложных и простых, замысловатых и курьезных. «Что вам дает первый им­ пульс к работе?», «Техника письма; каран­ даш , перо или пишущая машинка?», «Ока­ зывают ли на Вас какое-нибудь влияние рецензии?» Алексей Максимович взглянул на часы. Время до обеда свободное. В зял с другого конца стола большие листы бумаги, начал писать ровным почерком. Мысль уходила в прошлое и в то ж е время обращ алась к будущему. Слово ложилось к слову — лист заполняли ровные фразы, без зачеркива­ ний, без помарок. Те, кто составил анкету, получив ответ, решили, что теперь можно представить себе, как работает Горький, как в недрах его ума, фантазии создается художественное произведение. Ведь писатель даж е ответил, какие наркотики и в каком количестве по­ требляет во время работы, какова у него «производительность — в листах, в месяц». Ответы на эти вопросы есть. Но есть ли представление о труде писателя? П ож а­ луй, нет. Почему? Д а потому, что ни схе­ ма, ни вопросник, даж е самые пространные, не приоткроют дверь в мастерскую писа­ теля. Ибо творчество — жизнь, анкета — документ, выхватывающий лишь отдельные эпизоды этой жизни, часто разрозненные, а порою просто несущественные. И все-таки можно ли заглянуть в твор­ ческую лабораторию художника, подсмот­ реть, как он работает?.. Вот письма Горького. Их более трех с половиной тысяч. Сборники воспоминаний. Его речи, статьи, стенограммы выступле­ ний. Тридцатитомное собрание сочинений. Во всех этих книгах рассыпаны крупицы интересных фактов, сведений, эпизодов. И если их отобрать, а затем свести воеди­ но, то они помогут нам увидеть Горького с такой стороны, с какой мы его, пожалуй, даж е еще не знали. Трудно представить Горького без ски­ таний в юности, без мытарств по белу све­ ту в зрелые годы. В этом — одно из прояв­ лений его творческой жизни. В своих «универоитетах» собирал он полными при­ горшнями людские горести и радости, чтоб обросли плотью замыслы его романов, по­ вестей, рассказов. Один из секретов ма­ стерства писателя в том и состоял, что он жадно впитывал в себя мудрость жизни, ничего не выдумывая и не беря из чужих книг. Как часто поражали Горького «изломы» жизни, своеобразные чудачества судьбы. Ж адно хватал он сцены, слова, устные рассказы, легенды. Бережно закреплял в памяти, а порою записывал. Годы скрыва­ ли от людей все интересное, поучительное ;— затягивали в прошлое; он — сохранял для будущего. «Мне сообщили на днях,— пишет он своему биографу Илье Груздеву,— что быв­ ший чиновник Главного управления по де­ лам печати цензор Багинский или Багрин- ский ныне — бранд-майор одной из пож ар­ ных команд Ленинграда. Голубчик, Илья Александрович! Нельзя ли как-либо прове­ рить — факт или анекдот? Ах, если б факт! К акая тема для рассказа!»