Сибирские огни, 1968, №3

сборнике пролетарских писателей, а Всево­ лод И ванов — во втором, выпущенном по инициативе М. Горького издательством «Парус». Всеволод и рассказал мне в пер­ вый ж е день знакомства, как послал овои первые рассказы Горькому и как получил от Алексея Максимовича ободряющее пись­ мо. Я слушал его с завистью. А через полтора года, когда мы вмес­ те работали в редакции газеты «Советская Сибирь», Горький телеграммой вызвал Вс. И ванова в Петроград. В 1929 году он уж е был одним из редакторов ж урнала «Красная новь», и ему я привез в Москву первый свой роман «Азия», написанный на казахстанском материале. Роман редакция приняла к печати, но произошла задерж ка с опубликованием. Обнаружились в нем, уж е после набора, ошибки идеологического порядка, а переработка, несмотря на все мои потуги, не увенчалась успехом, от чего я испытывал искреннюю горечь. О моей неудаче узнал секретарь Горь­ кого Петр Петрович Крючков, имевший ис­ ключительное влияние на Алексея М акси­ мовича. Встретив меня в редакции ж урнала «Наши достижения», он предложил: — Принесите мне сегодня вечером в а ­ шу «Азию». Завтр а я уезжаю в Сорренто за Горьким. Я попрошу его прочитать ваш роман. Думаю , он вам сумеет помочь. Петр Петрович сдерж ал свое обещание. Алексей Максимович прочитал рукопись в поезде и на другой день после прибытия в Москву назначил мне свидание в к вар ­ тире Екатерины Павловны Пешковой, где он тогда остановился. Одновременно со мной Горький пригласил и писателя Сергея М аркова, такж е приехавшего в Москву из Сибири и уж е выпустившего первую книж-. ку рассказов «Голубая ящерица», о кото­ рой стало известно Горькому, вдумчиво сле­ дившему за ростом сибирской литературы. В тот год мы жили в Кунцево и суще­ ствовали на случайный литературный з а ­ работок. Хорошо помню, с Белорусского вокзала в Машков переулок, где жила Екатерина П авловна, мы шли пешком — не было гривенника на трамвай. У Алексея Максимовича находился пи­ сатель Чапыгин. Горький извинился перед ним: — Ко мне пришли молодые писатели. Вы уж е меня извините, Алексей Павлович. • Алексей Максимович встретил нас при­ ветливо, радушно, как он, говорят, обычно встречал всех молодых писателей, впервые попадавших к нему в дом. Он провел нас в кабинет, где ср азу ж е появился и' Крюч­ ков. На письменном столе я заметил руко­ пись своего романа. Горький, как мне показалось, слишком долго рассматривал нас изучающим взгля­ дом. — Ну, расскажите сперва, как вы при­ общились к литературному делу. Давно пишете? — Нет. Но первый мой рассказ был н а­ печатай в первом сборнике пролетарских писателей,— ответил я.— Его выпустил «Прибой» в 1914 году. Горький поднял на меня внимательные глаза, а затем окосил взгляд на титульный лист рукописи. Я поопешил предупредить его вопрос. — Это мой псевдоним. А рассказ в сбор­ нике был подписан настоящей фамилией. Сейчас я отбросил из нее первые две буквы. ,— Как назывался рассказ? — «Смерть Агаши». Горький наморщил лоб, стараясь вспом­ нить, но так и не вспомнил. А я продолж ал рассказывать о своем литературном пути. Хвастать было нечем. Только через десять лет я напечатал в Москве два рассказа, и лишь в 1927 году ж урнал «Сибирские огни» опубликовал мою первую повесть «Награда». С нее, по существу, и начиналась моя деятельность в художественной литературе. Узнав, что я работал в аппарате редак­ ции ж урнала «Сибирские огни» вместе с Владимиром Яковлевичем Зазубриным, Горький заметил: — Отличный редактор и прекрасный о р ­ ганизатор. Р аботать ему сильно мешали че­ ресчур проворные дельцы от литературы или, точнее сказать, просто малограмотные леваки, желающие казаться левее всех и оригинальнее всех. Этим я объясняю по­ явление ж урнала сибирских лефовцев «Н а­ стоящее» с его прескверными шутками, вроде публичного диспута. Подумать толь­ ко, в столице Сибири затеять дискуссию на тему «Н ужна ли художественная литерату­ ра советскому читателю». А в результате, неизбежная травля наиболее талантливых писателей, вынужденных покинуть Новоси­ бирск, и стремление разрушить большое д е­ ло, которое делал в «Сибирских огнях» З а ­ зубрин, воспитывая литературную моло­ деж ь и создавая настоящую литературу. Горький начал перелистывать страницы моей рукописи, испещренные пометками и исправлениями. Попутно он высказывал свои замечания. Один из главных героев романа, старик Семилетов, которого я пи­ сал почти с натуры и в котором алм а­ атинцы легко бы узнали знаменитого садо ­ вода Никиту Трофимовича Моисеева,— понравился Горькому. Он одобрительно отозвался: — Сильная, интересная фигура. Вот т а ­ кие талантливы е русские мужики, что в лаптях тысячи верст отмеривали, делали большие дела в глухом краю. И побочная дочка губернатора любопытно задумана, однако поработать н ад углублением хар ак ­ тера еще следует. Алексей Максимович отметил ряд не­ достатков, а вообще расценил рукопись по­ ложительно. Потом он разговаривал с Серге­ ем Марковым о его рассказе «Голубая яще­ рица». А затем началась беседа о Сибири и Казахстане. Марков стал рассказывать о сибирских делах, главным образом лите­ ратурных, я — о Семипалатинске, Кзыл- Орде и своих поездках по степи.