Сибирские огни, 1968, №3

А я ни хрена не знаю, ни хре-на! Знаю только, что мне положено вое­ вать, а тебе драпать. Карту умеешь читать, военная косточка? — Не приходилось. —*Ты ж пехота?! — Пехота! — сказал Сагайдак с горечью.— Рядовой, необученный. Командир объяснил Сагайдаку нанесенные на карты знаки, красным карандашом начертил маршрут,— сорок километров до того места, где зеленоватое поле карты обрывалось. — Вот так, девахи,— сказал он, пожимая всем руки.— Теперь по нау­ ке пойдете. Тормошите его, а то досидится. Сагайдак продержался еще сутки. Все вокруг кричало: пора, пора, и не то, что пора, а уже и припоздали маленько, уже по голым деревьям над избами потянулись провода, и машины понаехали, особенные* в пы­ ли, в грязи, обкуренные войной. Бомбили так часто, что Сагайдак с Зо­ зулей уже и не ходили в ледник. В одну из последних бомбежек, когда Зозуля в последний раз перед тем как сниматься обходил ревущую в страхе скотину, Сагайдак приметил сквозь пыльное окошко бегущую по выгону Дашу. Она ввалилась внутрь с каким-то узлом в руках и свя­ занными за ушки сапогами. Отдышалась в подсобке, не выпуская из рук добра, полученного у госпитального интенданта. — Ухожу от вас, Сагайдак,— оказала Даша, гляДя ему в глаза. — Бачу,— глухо откликнулся он.— Не породнилась с нами, Дашка, жаль. Был бы Митя живой, может, и осталась бы. — Я Ткачука досмотрю, может, и до матери скорее поспею. — Ага, ты живи, как лучше. И там дело, и там работы хватает,— с к а з а л Сагайдак снисходительно, чтоб она почувствовала, что главное д е л о — з д е с ь при скотине, труднее ничего не придумаешь.— Расчет у ме­ ня был на тебя, Косова. Думал, ты общий котел наладишь, когда мы о б о з догоним. — Фрося управится. — Не потянет Фрося. Настя — могла бы, если б не была скажен­ н о й . Вера Кравченко управилась бы, а она людям не по душе. — Уйду я, Сагайдак,— сказала Даша просительно. — Уйдешь, Даша, какой разговор.—Он вздохнул.— Ты у них уже, бачу, и в авансе.—Он показал на узел, улыбнулся, прикрикнул на нее: — А ну, давай до Пеструшки чи до Красавки, прячься, переоденься в военное, чтоб хоть глянуть напоследок и детям твоим рассказать. Вы­ ж и л а Красавка! — бросил он ей вдогонку.— Выжила Зозуле на радость, выходил ее колдун. После отбоя все прибежали из ледника отогреться и увидели рядом с С а г а й д а к о м ладную военную девчонку. Широкий пояс был так затя­ нут, ч т о г р у д ь , на которой парили два кармана с золотыми пуговицами, к а з а л а с ь непомерно большой, а голенища кирзовых сапог тесно сидели на. и к р а х . В р у к а х о н а держала плоскую, будто слипшуюся бортами пилотку. — У ш а н к у е щ е в ы д а д у т , — с к а з а л а Д а ш а . —А п о д с т р и г у с ь , п и л о т ­ к а в п о р у б у д е т . — А ш и н е л ь ? — с п р о с и л З о з у л я . Д а ш а с м у т и л а с ь : — Н е т н а м е н я ш и н е л и , с и л ь н о р е з а т ь н а д о . П о к а в а т н и к д а л и , п о ­ т о м , с к а з а л и , н а й д у т . — Б а б е м о ж н о и в в а т н и к е , — с к а з а л З о з у л я , — Ты ж не с о л д а т , а т а к , н а п о д х в а т е . Г у с т ы е , ш е л к о в ы е б р о в и Д а ш и с о ш л и с ь н а л б у , б у д т о е й х о т е л о с ь з а п л а к а т ь о т б л а г о д а р н о с т и к н и м , ч т о н е п о п р е к а ю т е е . Н о о н а н е з а п л а к а л а .