Сибирские огни, 1968, №3

— Крепко вы колхозное мясо уминаете,— сказала Даша с вызо* вом,—Мне за вами не поспеть! Кажется, они и не слышат ее, только Фрося оглянулась непонимаю­ ще, глуповато, и Сагайдак приглядывается, жует медленнее, будто хо­ чет остановиться, а не может. — И на твою долю хватит,— мирно говорит Хомич. Коренные зубы он потерял давно и теперь дорабатывал передние, редкие, полуистертые. — Колхозное трескаете, а над своим дрожите!— Даша враждебно втиснулась в самый угол. Святые, добрые, Лазаря пригрели, телятиной кормят! Щедрые по-малому, а когда рядом чужая беда, им и дела нет.— Вам абы самим сытым ходить! — А ты, что ж, святым духом живая?! — удивился Ткачук. — Я... Я!..— запиналась Даша.— Была б тут моя корова, я бы ее в госпиталь отвела... там покалеченные, без рук, без ног!.. — Потому ты и на руку скорая, что голодранка! — сердито сказал Невинчаный, отец Стехи. Из-за дочки и проклятого Степана Горовенки он остался тут с гуртом, а жена на возу со всем добром ушла с обо­ зом.— Нет у тебя ни коровы, нй воза. А была бы своя, и ты б ее за хвост держала. — У Дашки мама в селе осталась,— сказала Докия Савчук, добрая светлолицая б аб а .--В Зеленом Гаю. А с дедом Гордиенко не сладкая жизнь: обратно до хаты охота. — Всем охота,— сказал Зозуля.— Кому любо по такой поре подо­ шву сбивать? — Нема у нее хаты,— упорствовал Невинчаный. — А где твой двор?!— Даша уставилась на обидчика. — При мне,--- прогудел Невинчаный, жуя мясо. — Страх при тебе и куркульская дурость! — закричала Даша.— Те, что в лазарете, за тебя и за нашу скотину кровью умылись. А вы мяса им жалеете... И Сагайдак тоже, партийный! — Живой скотины никому не дам,— подтвердил Сагайдак. — Ты не дашь! Ты и родной матери не дал бы, нехай лучше умрут, абы в колхозных книгах полный счет был!.. Миска качнулась в руке Сагайдака, жирная, стынущая жижа про­ лилась на колени. Он поднялся. Часто бессонными ночами приходили к нему отец с матерью, худые, легкие, приходили посмотреть, как живется их сыну, не женился ли он, не народил ли им внуков, чтобы род Сагай­ даков не кончился, проверить, все ли так вышло, как он обещал, и не зря они голодную смерть приняли в ту пору, когда Коваль и Петька твердо стояли на своем. Сотни раз спрашивал себя Сагайдак\ мог ли он спасти стариков, чтоб они не легли в землю во имя идеи, а жили для нее, и хотя ни в чем не мог себя упрекнуть, но чувство вины копошилось где-то в потаенных углах сердца. — Думаешь, они в госпитале голодные? — растерянно спросил Са­ гайдак. — Я им пособляла вчера; глянуть на раненых и то горе. Голодные, голодные, Сагайдак! — А что, хлопцы, приходил к нам кто из госпиталя по мясо? — Брешет она! — сказал Горовенко.— Из части ходят и от связи­ стов. У них консервы много. — Ты у них, Косова, пушку попроси чи винтовку: не дадут,— объяс-* нял Сагайдак Даше,— Шинели и той не допросишьс'я, а я на них не в обиде. — Одно дело шинель,— упорствовала Даша,— а то кусок хлеба го­ лодному.