Сибирские огни, 1968, №2

Мы уходили утром, через день. Нас выстроили у военкомата. Из всех районов съехались ребята — Стоят в строю, кепчонки набекрень. Они нас, верно, ж дали в эти дни — Еще мы в школе химию сдавали,— Их в шесть утра в казарм е поднимали, И с песней строевою шли они. «Вставай, страна огромная...» Она Нас тож е ож идала терпеливо. И вот мы вместе все, мы молчаливы — Ты нас звал а, мы все пришли, страна. Кто в сапогах, кто в тапках — этот строй Еще по-штатски зыбок и неровен, Еще от провожающих сурово Не отделен последнею чертой. Наш староста в очках, высок и строг. Врачи мои, вы многого не знали: Вы зрение по буквам проверяли — Он выучил на память ваш листок. И мы стоим, толпой окружены, Сигнала к отправленью ож идая, Кому-то молча головой кивая, Поскольку мы молчать в строю должны. Сейчас начнется митинг. Военком, Прихрамывая, ходит возле строя. И тишина, и лишь над головою Нам кто-то машет издали платком. Он к нам пришел из песни, тот платок. И был как в песне — скромненький и синий. Девчонки наши, вы их не носили. Таких платков. Еше вам не был срок. Еще к другим, другие в те года В платках таких ходили на свиданья... Девчонки наши, значит — до свиданья. Мы, может быть, придем еще сюда. Нас было в классе шестеро ребят. Пять матерей в сторонке стали вместе. Я б не хотел, когда сказать по чести, Еще хоть раз увидеть этот взгляд. Лиш ь матери моей все не видать. Она взялась пирог испечь в дорогу, И я в толпе ищу ее с тревогой — Наверно, печь упрямится опять.