Сибирские огни, 1968, №2

- Матку не! — сказал Л а з а р ь .— Матка жйе! — Их род фашисты до корня выводят,— объяснил дед Гордиен- ко.— Всех чисто, чтоб и крови такой на земле не осталось. — И нас выведут, если позволим,— подтвердил Коваль.— Нам н а ­ до крепко один за одного держаться» Политическая агитация не поправила дела. Люди смотрели на мальчика, на его свесившиеся ноги в больших ботинках, на поясную бляху, на беспокойные руки, в его тоскующие, испуганные глаза. — Он и того не знает, что у кобылы молоко есть,— улыбнулся Коваль. — Откудова ему знать! — крикнула Настя.— Их нация скота не пасет и хлеб не сеет... Живут себе в городе и живут. — Пацан ни в чем не виноватый.— Он подождал, не встрянет ли Настя опять.— Пацан уважительный, за каждым елевом только и слы­ хать: дроги пане, дроги пане...— Люди молчали, а надо бы, чтобы кто- нибудь пригрел Л а з а р я , кто и накормить может, и постирать, и при­ глядеть за ним. — Ну! — выкрикнул Коваль бодро.— Кому охота в панах походить? На шоссе надрывно сигналила легковушка, над степью повис ров­ ный гул и не было слышно пения жаворонков, хотя они, как и в мир­ ную пору, трепетали в небе. — Нехай до меня идет,— сказал Сагайдак.— Будем холостяковать на пару. — Ты и сам голодный ходишь! — сказала Настя. — Ничего.— Сагайдак протянул мальчику руки,— В бричке места хватит, а люди накормят. — Слазь! — Коваль подтолкнул Л а з а р я .— Слазь, не бойся.— Оц бросил Сагайдаку пальто мальчика.— У него пальто есть, не с пустыми руками пришел. Из толпы вышла Вера Кравченко, высокая, в рост Сагайдака, с блеклым лицом,— и ходила она по-мужски, размашисто, чуть ссуту­ лившись. Она подняла упавшее пальто и взяла Л а з а р я за руку. —■Я за ним досмотрю. У Сагайдака дел много. — Верно! — сказал кто-то с облегчением. Всё решилось. И мальчишка — маленький, тщедушный — теперь ка зался всем гораздо симпатичнее. Сразу заговорили со всех сторон. — Верка добрая, с ней пацан не пропадет! — Учителька, кому ж и воспитывать. — Не объест он нас! — Растет колхоз, на шляху, а растет... —- Ихняя нация чудно хлеб режет,— делился кто-то давними наб ­ людениями.— Возьмет буханку и не ровно, а на косую, на косую режет. — Значит обычай такой. Привыкли... Может, они и хлеба раньше не видели, в других землях. Не везде он и родит... Коваль оглядывал толпу с добрым сердцем — и даже на Ганну не было у него сейчас злости, а была жалость и нетерпеливая мысль, что надо ее найти на степном шляху и повиниться перед ней. IV Старуха Гребенюк ошарашенно озирала базарную толпу, з а х л ам ­ ленные пристанционные улицы, по которым сновали беженцы, солдаты и здешние обитатели, суетились, вроде без нужды и смысла, только р а ­ ди того, чтобы запутать и сбить ее с толку. Д ва года тодоу назад набожная, неуступчивая вдова еще д ерж а ла