Сибирские огни, 1968, №1

молоте по краю чуть побольше тринадцати центнеров, дронкинцы со­ брали по восемнадцати, лабинцы столько же. Это уж е большой успех экспериментальных районов. Правда, здесь больше хозяйств, освоивших севообороты. В «Сибиряке» у Соколова вышло по двадцать два центне­ ра с гектара, чуть побольше — у Климова в «Борце». А вот в Хлебнов- ском районе семь центнеров, в Черновском даж е шесть с половиной. «Нет, рано нам хвастаться,— вздыхает Павлов.— Природа-матушка пока выручает. Наших-то сил и способностей хватило вот на эти семь центнеров». Павлов понимал, что в этом суждении он не совсем прав. Много, очень много сделали люди для урожая. Разве климовские двадцать два центнера только дар природы? Конечно, дожди хорошо помогли нын­ че, но ведь у Климова и в неблагоприятные годы урожаи не опускались ниже двенадцати-тринадцати. Значит, тринадцать центнеров можно брать всегда! А добавка в девять центнеров — это за счет культуры земледе- лия, правильных севооборотов. И у Соколова так и у Коршуна. А если уж честнее, то прибавка за счет севооборотов куда больше! Павлов не­ давно звонил1в «Борец». Южное отделение, где севообороты введены до войны еще, собрало больше двадцати шести центнеров зерна с каждого гектара. А на прирезках — около двадцати. По району же в целом — пятнадцать. Но если отнять урожай «Борца», то выйдет меньше четыр­ надцати, как и у большинства других. Вчера Павлов звонил соседям. Вроде бы и отрадно: край по урожаю их опередил. Только у курганцев урожай выше. Это при мальцевской агротехнике. Но и там нужен правильный севооборот! Как-то невольно пришли воспоминания о минувшей уборке уро­ жая. Нынче особенно широко применялся принцип материальной заин­ тересованности, победителям в соревновании вручались внушительные премии — мотоциклы, телевизоры. Ежедневное перевыполнение норм выработки поощрялось денежными примиями. Все это, конечно же, сы­ грало большую роль в успехах на уборке. Но... Павлову запомнилась беседа на поле с мастером комбайновой уборки Иваном Ветровым. — Только этой одной заинтересованностью дела не двинешь,— воз­ разил он Павлову.— Вы что думаете: только деньгами и сыт человек? Худо, когда жадность к деньгам проснехся у человека... Вот теперь иной для общего дела шагу задаром не хочет сделать! Чуть что: а сколько уплатят? Как бы худо тут не вышло... Или я ошибаюсь? — Нет, нет, продолжайте! Что же вы предлагаете? — Вот мы тут тоже другой раз думками перекидываемся, толку­ ем... Одними деньгами долго не-удержать сознательность у людей. Вот и меня возьмите. Разве я день и ночь из-за лишних денег работать бу ­ ду? Ошибаетесь! У меня все нужное дома есть, живу, прямо скажу, богато: дом хороший, корова есть, овечки, свинья, обстановка вся есть — телевизор, приемник — ну, все есть. Мотоцикл с коляской, у ребяти­ ш ек— велосипеды. Ну, дцугой раз с бабой начнем думать: чего бы еще купить? И вроде нечего. Разве что водки,— рассмеялся он.— А это серь­ езно! На водку и тратишь... Но не к тому мой разговор... И другие мои дружки так говорят. Интерес к деньгам у меня не так чтобы... Я знаю, что заработаю хорошо, потому и премии эти только так, для азарту. Радуешься, если у тебя она повыше, чем у товарища, значит, побольше его сделал. А так-то,— он махнул рукой и заключил:— у человека надо бы не жадность, а гордость развивать! Чтобы мог он, работяга, трудом своим погордиться... Многое напомнил Ветров Павлову. Как, бывало, писали о лучших комбайнерах и механизаторах, как портреты их вывешивали в клубе и