Сибирские огни, 1968, №1

рассказывал о будничных, практических делах новой власти — о строительстве дорог, телефонизации, народном образова­ нии, типографском деле и — особенно — о привлечении к работе бывших промышлен­ ников, которые помогли наладить небольшие заводики. «Оборудование двух советских заводов «несоветскими» руками,— писал А. Тодорский,— служит хорошим уроком того, как надо бороться с классом, нам враждебным». Ленин, сочувственно приводя это высказывание, предлагал вырезать его «на досках и выставить в каждом совнар­ хозе, продоргане, в любом заводе», ибо «то, что поняли товарищи в захолустном Весь- егонске, сплошь да рядом упорно не пони­ мают советские работники столиц». «Поменьше политической трескотни. По­ меньше интеллигентских рассуждений. По­ ближе к жизни»,— писал В. И. Ленин в статье «О характере наших газет». Этим требованиям и отвечала работа А. Тодор- ского. В книжке, написанной скромным моло­ дым журналистом, были затронуты важные вопросы, имевшие принципиальное значение. В своем свободном отчете он писал о том, что видел и делал вместе со своими това­ рищами. Вот почему «Год с винтовкой и плугом» обратил на себя внимание Ленина, вот почему эта книга, запечатлевшая пер­ вые месяцы Советской власти в одном лишь уезде, интересна и для сегодняшнего чита­ теля. В годы гражданской войны на страницах центральных, местных и армейских газет выступало немало публицистов. Одни из них, такие, как Фурманов и Кольцов, стали потом известными писателями, другие продолжали журналистскую работу. Публи­ цисты не были равны по таланту и полити­ ческому темпераменту, но все писали о главном, стремились в меру своих сил рас­ сказать правду о своем времени. Впереди был «Железный поток» А. Серафимовича и «Разгром» А. Фадеева, «Неделя» Ю. Либе- динского и «Конармия» И. Бабеля. А пока что — статья, очерк, корреспонденция, до­ кументальная книга запечатлели незабывае­ мые черты революционной эпохи. 2. Д е н ь в т о р о й Рождение первенца Знаменитый английский фантаст Герберт Уэллс увидел «Россию во мгле». Спустя че­ тыре года «Правда» напечатала статью Михаила Кольцова под названием «Достиг­ ли». Казалось бы, книжка Уэллса никак не связана с именем публициста, который д а ­ ж е и не упоминает имени Уэллса. Между тем эту связь можно обнаружить. Книга «Россия во мгле» достаточно известна. Известно также, чем закончился знамени­ тый спор английского писателя с В. И. Л е ­ ниным, которого Уэллс называл «кремлев­ ским мечтателем». Напомним лишь одно место из книги, где Уэллс пишет о Петро­ граде: «Основное • наше впечатление от положения в России — это картина колос­ сального непоправимого краха... Нигде в России эта катастрофа не видна с такой беспощадной очевидностью, как в Петро­ граде... Плохо одетое население этого города... к тому же невероятно плохо пита­ ется...» Прошло четыре года. И вот произошло событие, заставившее Кольцова взяться за перо. Поводом для его выступления оказа­ лась маленькая заметка в «Ленинградской правде» о том, что «питание Ленина-города достигло довоенной нормы», то есть уровня 1913 года. Вот они — два свидетельства 20-х годов. Им обоим место в летописи сов­ ременности, они говорят и о реальных трудностях наших, и о том, как не легко было находить публицистам факты для своей пропагандистской работы. Кольцов считает необходимым сказать о, казалось бы, очень скромном достижении. Скромном, если смотреть сегодняшними глазами. И очень значительном, если пом­ нить книгу Уэллса, если не забывать и про голод 1921 года в Поволжье, и про между­ народную изоляцию нашей страны. Малень­ кая заметка позволила Кольцову напомнить о голоде в Петрограде, начиная с 1918 года в течение трех лет, о восьмушке, на которой держались, отбивая атаки Юденича. Публи­ цист написал и о трудных днях Кронштадт­ ского мятежа, днях «усталости, унадка духа, безверия». Мы видим, как заполняет Кольцов горькую страницу нашей, летописи. Но он не регистратор, он не беспристра­ стен — сам жил в голодном Питере, сам шел по льду в марте 1921 года на штурм Кронштадта. К ак участник и живой свиде­ тель, рассказывает Кольцов о том, что в трудную зиму, когда изголодавшиеся люди требовали раздать остатки хлеба, петро­ градские рабочие не допустили этого. «И мы были вознаграждены за эту силу воли... При первых орудийных раскатах крон­ штадтского мятежа ленинградский пролета­ риат стойко воспрянул — не из-за прибавки пайка, а из-за боязни попасть в лапы эсе­ ров и белых». Кольцов убеждает читателя: чтобы по­ явилась в «Ленправде» маленькая заметка, многое пришлось вынести и преодолеть. Огромным успехом он считал достижение ленинградскими рабочими уровня довоенно­ го питания, потому что видел в этом «пер­ вую ступень, на которую забраться было трудно, но от которой шагать дальше ра­ достно и легко». Делом своим труженики Советской России опровергли мысль Уэллса о «непоправимом крахе». Еще лучше они преуспели в дальнейшем, а публицисты двадцатых годов — и Кольцов, и его това­ рищи по «Правде», талантливые Л . Соснов- ский и А. Зорич — рассказывали своему чи­ тателю об этих достижениях страны. Конеч­ но, Кольцов, Зорич и Сосновский в ту пору \