Сибирские огни, 1967, № 12

Глядя через его плечо, Надя читала: «Давно не приходилось нам испытывать такого наслаждения при чтении научной книги, какое доставили нам «экономические этюды» г. Ильина оригинальностью и смелостью мысли, широтой точки зрения, любовью к истине, страстной жаждой к ее раскрытию, презрением к ил­ люзиям и самообману». Поцеловала в щеку: — Поздравляю, Володенька! — Перехваливает,— качнул головой Владимир.—Хватает через край. Сыплет лишние слова. А Надежда продолжала читать: «Конец народничества»,— вот заглавие, которое мы охотно дали бы этой книге». — Тебе неудобно через мое плечо,— сказал Владимир.— Сядем к столу.—Он подвинул газету поближе к жене. Ее глаза быстрее обычного бежали по строчкам: «Если не считать книги Волгина1 и немногих журнальных статей, мы впервые в русской литературе встречаем в книге Вл. Ильина бес­ пощадную критику мещанских утопий современного народничества, ос­ нованную на тщательном изучении и умелой группировке данных рус­ ской экономической действительности». — «Большая ценность»... «Огромная, заслуга»...—проронил Влади­ мир, читая дальше.—Сколько громких слов! А ты не обратила внима­ ния на то, что он ставит меня в один ряд с Плехановым? Совершенно напрасно. И неловко. Ну, посмотрим, о чем он дальше: «Ильин стремится вести рассуждения с точки зрения интересов определенного обществен­ ного класса». Это верно сказано: «стремится». И с точки зрения инте­ ресов рабочего класса! Жаль, что об этом автор из-за цензурных усло­ вий не мог сказать прямо. О рабочих, для рабочих, во имя рабочих! Пойдем ниже: «Мы глубоко сожалеем читателя, который испугается не­ которой сухости изложения, обусловленной самим предметом...» Пред­ мет не виноват. Виноват автор. Не смог, к сожалению, пока не смог избежать сухости. А о чем он, этот товарищ Медведь, в конце? «Можно с большой вероятностью предположить, что эта, действительно, н о в а я книга вызовет ожесточенные нападки в лагере противников». Тоже прав­ да. Но пусть попробуют. Мы готовы воздать противникам Должное. Я имею в виду и этого Вера, и Глеба, и Анатолия Ванеева, и Ивана Ба­ бушкина, и тебя, Надюша... Мы — все. — Что же я? Я в партии — второстепенный человек. Твоя брошюра будет оружием... Ты еще не дочитала? Дочитывай. Владимир встал. Надежда по-прежнему, не спеша, вчитывалась в каждое слово: «Сводные таблицы и вычисления, приводимые автором в доказа­ тельство своих положений, обнаруживают в нем опытного статистика; способ его аргументации и приемы полемики показывают в нем испы­ танного литературного бойца, хотя мы лично впервые встречаем его имя в русской литературе». Дочитав, она тоже встала: *— Блестящая рецензия! Рада за тебя! Он, пропуская эти слова мимо ушей, спросил: — А знаешь, кто писал? По-моему, Михаил Александрович Силь­ вин. «Бер». Так мог подписаться человек, знающий немецкий! Он! Еще 1 Волгин — один из псевдонимов Г. Плеханова. Автор имеет в виду книгу «Основы народничества». СПб, 1898. 96