Сибирские огни, 1967, № 12

— Пошто голубошкой зовешь?! — удивилась и обиделась Паша.— У мине голубка нету. Ишшо молоденька. — Это к слову, миленькая. И запомни: всем старшим надо гово­ рить не «ты», а «вы». Надежда Константиновна тебя грамоте научит, будешь все знать. — Книжки читать?! —подпрыгнула Паша.— Баское дело! Елизавете Васильевне так же, как всем в доме, нравилось в этой девушке то, что она ни разу не произнесла слово «барин», и «барыня». Значит, в Сибири эти унизительные для крестьян слова незнакомы! И крестьянские дети здесь ведут себя гораздо независимее, чем в рос­ сийских деревнях. В тот же день в доме появились школьные тетради и букварь. 4 Скудная почта вызывала огорчение и тревогу. В последнее время приходили только газеты. Вот уже вторую не­ делю не было ни писем, ни бандеролей, ни журналов. — Словно все забыли нас,—сказала за вечерним чаем Елизавета Васильевна.—И вы сами виноваты,— мало даете почтальону на чай. — Я думаю, почтарь не в обиде,— возразил Владимир. — Где экономите, а где бросаете деньги на ветер,— продолжала теща.—Наняли ямщика, поехали в гости в какую-то Ивановку. А за­ чем? Только работать человеку помешали, да обед у него съели. — В долгу не останемся: приедет — тоже угостим,— вмешалась в разговор Надежда.—А почтарю от нас перепадало не мало. Не мог он не доставить писем, если бы они были. — А прошлый раз, помните, провез мимо? «Извините, запамято­ вал». И газетку как-то потерял. Может, отдал другим... Слова Елизаветы Васильевны добавили тревоги. Возможно, не слу­ чайно почта приходит бедная, жалкая. Почтальона никто всерьез не подозревал в нечестности, а вот жан­ дармы могли задержать и письма, и бандероли, и журналы. По отдель­ ным строчкам переписки с родными и знакомыми Ульяновы неодно­ кратно отмечали, что некоторые письма исчезали бесследно. Уже давно молчали друзья. Только Яков Ляховский написал, что на памятник Федосееву нужно сто восемьдесят рублей, а собрано всего лишь семьдесят. Владимир тотчас же сообщил об этом матери, стар­ шей сестре и ее мужу Марку Тимофеевичу Елизарову, который по- прежнему служил в Москве. Пусть скажут всем, кому дорога память волжского революционера: в Верхоленске ждут пожертвований. Не приходил и гонорар за перевод Веббов. Но более всего 'Ульяновых тревожила судьба книги «Экономиче­ ские этюды и статьи». Что с ней? Ведь она уже была набрана. И даже корректуру в Питере прочитали. Что случилось? Развертывая свежие газеты, они тщетно пытались отыскать упоми­ нание среди книготорговых объявлений. Сегодня Владимир дольше обычного не мог успокоиться. Ходил вдоль по комнате, между кроватями и говорил жене: — Веббов цензура не могла зарезать — не за что. И к фамилии переводчика не -могли придраться,—псевдоним — Владимир Ильин — еще никому не известен. Думаю, что с Веббом — вопрос времени: и кни­ гу пришлют и за перевод расплатятся. А мои «Этюды»... Тут молчание подозрительное. Вспомни, когда было последнее письмо? 85