Сибирские огни, 1967, № 12

— Мы хотель домой,— сказал Энгберг, с неловкостью отводя гла­ за в сторону. — Пойдемте, пойдемте.— Владимир Ильич тронул локоть Оска­ ра.—Чаю на всех хватит. Берите свои кружки и — к нам. Сели вокруг ведра, над которым струился горячий парок. Все за­ черпнули по кружке. Владимир Ильич достал комок сахара, охотничь­ им ножом раздробил на куски и положил на бумажку: — Берите. И — кто как желает. А я — вприкуску. Оскар Александ­ рович, берите,—на рыбалке не принято стесняться. Да что вы взяли са­ мый маленький? Будто у богача приемыш. Берите еще. Заговорили о предстоящей охоте, и Владимир Ильич опять— к Энгбергу: купил ли он мелкой дроби? Нет в лавках? Ничего, на первый выход у него на всех хватит. — Испытаем мою Дженни на дупелях. Она, правда, немножко го­ рячится, но, я думаю, научим держать стойку. Энгберг не подхватывал разговора, на вопросы отвечал коротко и неловко. Он ждал, что Ульянов с секунды на секунду отступится от не­ го и заговорит с другими, но Владимир Ильич, меняя разговор и хит­ ровато прищуривая левый глаз, снова обратился к нему же: — Я все забываю спросить вас, Оскар Александрович, не доводи­ лось ли вам слышать родные финские руны «Калевалы»? — Остальным пояснил.— Это сказания о героических событиях. Вроде наших былин об Илье Муромце. Их рассказывают, вернее — поют. Так? — О-о, руны! — Оскар приподнялся и впервые за все утро улыб­ нулся.— Поют. Долго поют. — А вы не поете? Мне бы хотелось послушать. ■— Я зналь мало. И забыль.—Энгберг вздохнул. —• Жаль. Спели бы нам. Я немного знаю лишь по книгам. И Ульянов стал рассказывать о звучном кантеле, смастеренном сель­ ским умельцем, и о сказочной мельнице-самомолке, выкованной про­ стым кузнецом. Энгберг кивал головой, подтверждая каждое слово. Владимир Ильич сделал вид, что забыл имена героев «Калевалы», и Оскар, радуясь тому, что вот говорят о его родном и близком, назвал и старика Вейнемейнена и кузнеца Илмаринена. Над посветлевшей рекой заструился перламутровый парок. На бе­ регах запосвистывали кулички-перевозчики. А рыбаки все еще сидели вокруг ведра с остывшим чаем. Снова прищуривая глаз с лукавой хитринкой, Владимир Ильич по­ смотрел на Проминского-старшего и спросил, прочитал ли он взятую у него книгу, а Энгбергу пояснил, что это — Энгельс, «Происхождение семьи, частной собственности и государства». — Мало,— ответил Ян Лукич, кивнул на сына.— Двое читали мало зрозумели. Трудно. — Трудно? Не сразу всё доходит?—нарочито переспросил Улья­ нов.— Иначе и быть не может. Я помню, первый раз читал «Капитал» — тоже не всё доходило. 1А иле пану Влодзимежу было лят? — спросил Леопольд. — Это было после ссылки в Кокушкино. В деревне я много читал — с утра до полночи, но больше университетские курсы, литературные журналы, беллетристику, поэзию. Мы с сестрой в ту зиму по-настояще­ му полюбили Некрасова. Даже состязались, кто скорее и больше запом­ нит его стихов. А на следующую зиму, когда было разрешено снова пе­ ребраться в Казань... Значит, мне было восемнадцать лет. «Як мне тэраз»,— мысленно отметил Леопольд. А Энгберг, потирая рукой подбородок, не сводил глаз с Ильича. 6