Сибирские огни, 1967, № 12

Ну, кончать надо. Крепко целую тебя и Марью Александровну за себя и за маму. Твоя Н.». Пока она писала, Дженни все время сидела рядом, положив голову ей на колено. А когда Надежда встала, собака, виляя пушистым хвостом, броси­ лась в прихожую, оттуда вернулась, азартно тявкнула, торопя хозяй­ ку, и—снова к двери. — Ну, пойдем, пойдем. Погуляем во дворе. Далеко-то тебе не с кем. Разве с Оскаром? Он скоро придет. Но с Энгбергом Дженни не желала выходить за ворота; тихо ску­ ля, возвращалась в дом. Сегодня долго сидела между кроватями: то недоуменно посматри­ вала на пустую, то приподымала носом одеяло хозяйки, то подавала ей лапу. — Тоскуешь? И я тоскую.— Надежда погладила собаку.— Как-ни­ будь дождемся. А сейчас иди спать. Я тоже усну. Видишь — закрыва­ юсь. Иди на место! Но Дженни сидела у кровати, пока хозяйка не заснула. 12 Вершины Саян закутались в снега. Замерзли родники в горных до­ линах, и Енисей обмелел. Старенький, двухтрубный «Дедушка» медленно, с надрывом и скрипом, тащился вверх по реке. На бесчисленных перекатах вахтенные матросы, прощупывая наметками каменистое дно, отыскивали борозду фарватера поглубже. Ульянов возвращался в Минусинск в десятиместной каюте третьего класса. В той же каюте ехали: Лепешинская с Леной и Старкова с ма­ терью,— Эльвире Эрнестовне стало гораздо лучше, и доктора, не видя ничего опасного, отпустили ее домой. Владимир Ильич был доволен тем, что эта поездка для них не оказалась напрасной. Тоня повеселела, у нее снова появился румянец на щеках. Брату отправила телеграмму: «Глебася, встречай «Дедушку». Возвращаемся все вместе». И мужу написала из Красноярска уже не так тревожно, как раньше: «Васька, родной мой, Васька, дорогой мой! За что же судьба раз­ лучает нас и разгоняет в разные стороны? Но я терпелива, так терпе­ лива, что даже сама себе удивляюсь. Страшно хочу, чтобы мама была совершенно здорова, и готова для этого пострадать еще больше. Чув­ ствует себя мама прекрасно, и я пока спокойна». Женщины, поставив чемоданы между коек, резали хлеб, жареную курицу, соленые огурцы. Владимир Ильич сходил за кипятком. — Эх, пельменей бы сейчас,— сказала Ольга Борисовна.— Настоя­ щих наших уральских: с тройным мясом, с луком, с перцем. — Приедем в Минусинск —будут, Оленька, пельмени.—Тоня при­ щелкнула языком.—Объеденье! — К нам приезжайте — угостим. — И у вас в семье уже научились стряпать их? — Еще бы! В Шушенском —наипервейшее блюдо! К говядине и свинине добавляют степной баранины. Я не знаток, но, говорят, луч­ ших не бывает. А пока я захватил для вас...— Владимир Ильич поста­ вил перед Лепешинской банку омаров.— Вот! Сейчас открою, 69