Сибирские огни, 1967, № 12

( — Наш коллега — присяжный поверенный Петр Иванович Кусков. — Социал-демократ? — В некотором роде... Была тут одна ссыльная. Еще до моего при­ езда. Вышла за него замуж. Судя по всему, ради новой фамилии, что­ бы легче было осуществить побег. Говорят, считает себя социал-де- мократкой. — Кускова? Не припомню. Не слышал. И где же она? — Где-то за границей. — Поговорить бы с коллегой. — Это можно. Хотя визит и не доставит мне удовольствия, но схо­ дим. Я их с детства знаю, всех Кусковых. Три брата: купец, врач и этот адвокат. У него есть племянник Леонид Иннокентьевич. В гимназии мы вместе учились. Теперь инженер. Приехал в гости. На правах старого- знакомого даже заходит... в наш дом. На следующий день вечером отправились к Кускову, позвав с собой Леонида Скорнякова. В передней их встретил запыленный медведь. Неуклюже поставлен­ ное на задние лапы, чучело держало серебряный подносик для визит­ ных карточек. У Владимира Ильича не было визитной карточки, да она и не требовалась,— перед ними уже стоял хозяин дома, плотный госпо­ дин в крахмальной манишке с высоким жестким воротником, между отворотами уголков которого едва умещалась холеная бородка. О» только что вернулся из суда и еще не успел снять фрака. На его пух­ ловатых пальцах, помимо обручального кольца, поблескивали два зо­ лотых перстня. Петр Ананьевич представил ему шушенского гостя. — Помощник присяжного поверенного? — переспросил Кусков.—- Вдвойне приятно! Милости прошу, господа, в кабинет. И позвольте узнать, под чьим же патронатом вы исполняли свое помощничество? Услышав громкие фамилии присяжных поверенных — самарского- Хардина и петербургского Волькенштейна, Петр Иванович с превеликим удовольствием поправил седоватые усы: — Похвально! Известнейшие адвокаты! Будь я молодым, счел бы за честь состоять при них помощником! Познакомил гостей с племянником, таким же плотным, только бри­ тым, с нафиксатуаренными усами. И на пальцах Кускова-младшего, на­ душенного резким одеколоном, не было ни обручального кольца, ни перстней. — Мы с Леонидом на холостяцком положении,— Петр Иванович развел руками.— Так что извиняйте, господа. Жена в Европе. Хоронит­ ся от преследований. Сейчас, правда, собирается инкогнито в Петер­ бург... Сели в зачехленные мягкие кресла. И разговор вначале шел об ад­ вокатской практике, о запутанных судебных делах и блестящих защитах. Леонид Иннокентьевич не принимал в нем участия. Он мял пальцы и украдкой посматривал холодными глазами на Красикова. Когда упомянули о ссылке, Петр Иванович, душевно расположен­ ный к столичному коллеге, покачал круглой, аккуратно причесанной го­ ловой с левым пробором. — Вхожу в ваше тяжкое положение, господин Ульянов. — А я на свое положение не жалуюсь. — Понимаю. Но в петербургском адвокатском мире вы теперь уже блистали бы смелыми защитами. А здесь... Стойко переносите изгнание и ждете своей поры. Понимаю. Я ведь тоже, помимо адвокатуры — дела моей жизни, причастен, в известной степени, к современному общест­ венному движению. Только ортодоксией, к счастью, не страдаю. 63.