Сибирские огни, 1967, № 12

К 26 августа статья была закончена. Отправляя рукопись заказной бандеролью, Владимир попросил мать: «Перешлите ее, пожалуйста, е с т а т 'у 1 с просьбой попытаться по­ местить куда-либо: если поздно уже в сборник, то в один из журналов». И опять начались ожидания ответа: не запоздала ли статья в его «Экономические этюды»? 9 Сентябрь позолотил листву на березах, засыпал бор рыжиками. Ульянов запряг Игреньку. Надя поставила в телегу корзины, взя­ тые у хозяйки. Игрений, прихрамывая и понуро мотая головой, будто кланяясь земле, то и дело останавливался. Владимир проверял,- не трет ли хомут шею, не высоко ли подтянут чересседельник. Конь, повернув большую костлявую голову, смотрел на него уста­ лыми глазами и дышал с присвистом, как дырявый кузнечный мех. — Н-да, завели коня! Помню, у нас был из одров одер, но и то чу­ точку получше. — В Алакаевке? Ты еще не рассказывал. — То, Надюша, печальная страница нашей жизни. После страшной кончины Саши от нас отвернулись все знакомые. Все сослуживцы покой­ ного отца. Для родственников мы как бы перестали существовать. Одни злобно осуждали всю нашу семью, судачили о либерализме Ильи Нико­ лаевича, другие боялись жандармерии. Жить в мещанском Симбирске стало невыносимо,— казалось, собаки и те лаяли на нас свирепее преж­ него. Как быть? У матери нас осталось на руках шестеро, и первое вре­ мя она немного растерялась, хотя это и не в ее характере. Опасалась, что меня опять могут посадить. Продала симбирский дом и купила хутор около той самой Алакаевки. Думала, что мы с Митей «сядем на землю», как тогда говорили, и увлечемся сельским хозяйством. Конь, передохнув, мотнул головой чуть не до колен и с хрустом в костях потянул скрипучую телегу. Владимир шел рядом. Надя тоже хо­ тела спрыгнуть, но он остановил ее: — Ты сиди. Одну-то довезет.— Подал ей вожжи и продолжал рас­ сказывать,— Переехали мы туда к лету и сразу почувствовали себя дач­ никами. Правда, не расставались с книгами. У младших гимназические учебники, у меня —университетские... Там по соседству был хутор, где жили коммуной народники. Они пытались на деле доказать: дескать, в России коммунистического строя можно достигнуть через крестьянскую общину. Я стал бывать у них. И всякий раз завязывались жестокие спо­ ры. Спорили мы с цифрами в руках, со ссылками на книги. Они утвер­ ждали, что Россия минует капитализм и пойдет своим путем. Я предло­ жил провести статистическое обследование деревни Неяловки, через Марка Тимофеевича отпечатал в типографии две с половиной сотни опросных листов. Опрос, понятно, показал, что капитализм проник в де­ ревню. Мерин снова остановился, теперь уже вблизи леса. Владимир доска­ зывал, стоя у телеги: — О моих спорах мама, конечно, все знала. У нас от нее не было ’ Ecrivain (франц.) — писатель. Так Владимир Ильич в целях конспирации назы­ вал П. Б. Струве, 38