Сибирские огни, 1967, № 12

— Ошибаетесь, господин Тетерин!— усмехнулся Василий — Я дважды каторжник и трижды арестант. И горжусь тем, что вы, грязная накипь на революционном котле, обвиняете меня в этом! Речь Василия была именно тем переломным моментом, после которого собрание приняло сторону большевиков. И когда были зачитаны два проекта — от меньшевиков ее огласил Николай Тетерин, а от большевиков — молодой редактор газеты Федор Серебренников — большинство голосов получила большевистская резолюция. Василий направлялся к выходу среди своей «домашней фракции» довольный, улыбающийся. Вдруг он увидел рядом Тетерина. Приблизив свое пенсне почти к самому лицу Василия, Тетерин прошипел: — Всякое может случиться, Шамшин. Так вот: если мы одолеем вас, то здесь, в городе, самым первым на виселицу вздернем тебя! .—■ Нисколько в этом не сомневаюсь! —•громко ответил Василий. ИМЕНЕМ СОВЕТА ОБЪЯВЛЯЕТСЯ!.. «Вся власть в городе Новониколаевске и уезде, как военная, так и гражданская, принадлежит Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». (Резолюция общего собрания Новониколаевского Совета от 14 декабря 1917 г.). ...И грянул Октябрь. Затряслись в страхе обладатели оссбняков, владельцы извоза и лавок со скобяными товарами в Новониколаевске. Перепуганный обыватель на всякий случай прицепил к петлице красный бант и пошел на митинг в Городской корпус. И когда на трибуну поднялись двое большевиков — бывший студент Александр Петухов и вечный каторжник Василий Шамшин, заорал обыватель что было мочи: — Долой! Не желаем никаких Советов, никаких комиссаров! А в первых рядах мастеровые не сдают: — Да здравствует Советская власть! Да здравствует товарищ Ленин! Стоят тут же солдатики, ничего не понимают, хмурятся, бороды теребят. Обыватель им: — Что ж вы, солдатики, аль не слышите? Забирают большаки власть, и землю вашу, и баб ваших в придачу? Заволновались солдаты, подняли над головой винтовки, началась пальба... Поднял руку Петухов, чуть поутихло в зале. — Ввиду неясности положения предлагается перенести собрание на другой, более удобный день! Расходился обыватель успокоенный. Не вышло, господа большевики! Об этом митинге Василий Шамшин думает всю дорогу до Омска, куда они едут вместе с Григорием Дрониным на третий Всесибирский съезд Советов. В своем выступлении на съезде Василий горячо высказывается за немедленное установление Советской власти в Сибири. А когда председательствующий товарищ Яковлев оглашает телеграмму Новониколаевского Совета, возражающего против установления Советской власти, Василий снова берет слово: — Новониколаевский Совет в большинстве своем эсеровский. И его революционности хватило только па несколько минут, чтобы послать нас с товарищем Дрониным на этот съезд. Но мы через голову этого Совета заявляем категорическую волю новониколаевских пролетариев о необходимости немедленного установления Советской власти и в нашем городе, и в Сибири вообще! Вскоре после возвращения Василия и Дронина из Омска в Городском корпусе открылось собрание членов Совета. Прослышал об этом обыватель снова, как и о прошлый раз, кинулся слетом за депутатами в зал. Но что такое? Не пускают его, обывателя! Стоят возле дверей красногвардейцы с винтовками и говорят вежливо: — Не велено пущать. Нету местов. Ждем крестьянских депутатов! Василий сидит на сцене, ведет неторопливый разговор с Федором Горбанем и Григорием Дрониным, а сам мыслями не здесь, а там, в Коммерческом клубе, куда ушел отвоевывать на свою сторону делегатов расширенного крестьянского исполкома Александр Иосифович Петухов. Как-то там у него дела? А Александр Петухов, прежний Ортодокс, стоит в это время на трибуне большого зала Коммерческого собрания и держит речь.1 1 Н. Тетерин оказался пророком: В, Шамшин был схвачен и замучен меньшевиками и эсерами одним из первых. 10* 147