Сибирские огни, 1967, № 12

ных предложения, внесенные Артемом. Во-первых, снабжать ссыльных свежей нелегальной литературой. Для этого было немедленно отправлено шифрованное письмо в Центр. Второй задачей комитета стало, оказание помощи тем ссыльным, которые по решению партии должны совершить побег: раздобыть для них паспорта, снабдить явками, паролями, деньгами... ГДЕ МАКАР ТЕЛЯТ НЕ ПАС «...и пусть эта детвора вспомнит когда- нибудь добрые дела нашего брата ссыльно­ го». (Из письма Василия Шамшина). Тайга подступала к самому берегу и, казалось, должна была вот-вот столкнуть в Ангару полсотни домишек, лепившихся по обрыву. Это и было Седачево. На берегу толпились ссыльные — старожилы. Встретили новичков улыбками и объятиями. На сборне начальник конвоя провел перекличку, сделал внушение о добропорядочном поведении, пожелал всех благ и велел расходиться. Подыскали жилье — целую половину дома сдал им угрюмый кержак. Вечером мылись в бане, нещадно шпарили друг друга вениками. — Теперь жить можно,— сладко покряхтывал на полке Василий. — Можно-то можно, а что жевать будем? — заметил сосед.— В селе пятьдесят четыре дэора, а ссыльных, старых и новых — двадцать пять человек. Богатых мужиков, тех, которые могут работу дать,— не больше десятка. Д а и работушка не легче каторжной: лес корчевать, бревна пилить... О предстоящем житье-бытье на другой день шел разговор в избе. — Мы же коммуной живем,— говорил Артем.— А коммуной горы свернуть можно. Верно, Василий Иванович? — повернулся он к Шамшину.— Нет, вы только посмотрите, товарищи: тут решаются вопросы жизни, а он опять за свои синусы-косинусы принялся. С дороги бы хоть отдохнул! А вскоре начали раскорчевку участка под пашню. Запузырились кровавыми мозолями руки. Иной раз изможденные до последней степени коммунары начинали роптать, и тогда Артем вместо увещеваний показывал на Василия, который даже в короткое время перерыва ухитрялся прочесть несколько страниц учебника. Он упорно продолжал готовиться за курс гимназии. Никто ни разу не слышал от него жалобы. Рано пришла морозная зима. Коммунары теперь ходили на охоту, ловили силками зайцев — добывали дополнительное пропитание. Вечерами устраивали дискуссии. — Итак, граждане коммунары! — начинал обычно меньшевик Ромм.— Вчера наш уважаемый Василий Иванович Шамшин высказался против наших воззрений на легальные возможности партии в переживаемый момент... — Я за легальность, но как за; подсобную, вспомогательную работу партии! —- ■ немедленно парировал Василий. — А что же будет основным? — Нелегальная деятельность, граждане ликвидаторы. То, чего как огня боятся царь и правительство! И Василий принимался читать письмо от отца, который умел намеками, но достаточно подробно рассказать о новостях в Новониколаевске. Один раз сообщил о стачке печатников, в другой — о тайных собраниях большевиков в библиотеке Общества приказчиков. Д а, теперь в спорах с меньшевиками участвовал не один Артем, который лучше других был подготовлен теоретически и попал в эту ссылку из самого горнила рево- -люции. Очень часто и небезуспешно вступал в дискуссии и Василий. Они, эти споры, затевались не ради совершенствования красноречия: к весне двое рабочих из меньшевистской колонии перебрались в коммуну большевиков. После одного затяжного политического спора Артем ■ сказал Василию: — Силен ты, брат, рабочим своим чутьем! Вот о таких-то говорил Владимир Ильич: на двух комитетчиков из интеллигентов надо иметь восемь комитетчиков из рабочих. И сейчас, когда от партии отошли слабые да заблудшие, он снова требует пополнять наши ряды из рабочего класса.. Вскоре Василий помогад Артему в тайных и неторопливых сборах. Простились в темноте на узкой тропке, идущей вдоль берега Ангары. С той ночи Василий загрустил. Стоял подолгу у окна, прислушивался. Артем 141