Сибирские огни, 1967, № 12

николаевских толстосумов. И хоть немножко утешился: всюду магазины и конторы были закрыты, хозяева зеленели от злости. Только три дня и продержались купцы. Убытки били по карману. Съехались торгаши вместе, покряхтели, покричали на купца СмоленЦева — развел крамольников! — да и решили сдаться. Вася Шамшин был на седьмом небе. На его глазах свершилось чудо. Оно было особенное, не похожее на те чудеса, о которых он читал в первых своих книжках. Там носились по морям лихие одноглазые пираты, тряслась и изрыгала огненный пепел земля, штурмовали крепости прославленные полководцы. Тогда Васе было двенадцать лет, и он работал подручным у маляра. I Но однажды столяр из депо Михаил Иванович Полунин дал ему две тощенькие, до дырок затертые книжонки, в которых не было ни одноглазых пиратов, ни грандиозных баталий. Книжечки объясняли жизнь, которой жил он, Вася, его родные, соседи и вообще весь трудовой мир. Оказалось, что эта жизнь строится на несправедливости и угнетении. То, от чего в безысходной ярости скрипел зубами отец, от чего висли в горестной усмешке усы старшего брата Ивана, что чувствовал своим впечатлительным сердцем сам Вася — все становилось теперь понятным. Книжечки говорили, что этот несправедливый мир должен быть переделан. Но как? Пришло время, и Михаил Иванович познакомил его с теми, кто знает, как переделать мир. В старом вагоне, что стоял в тупике, собрались обыкновенные с виду люди — слесари депо, жестянщики, машинисты, столяры,— но в глазах Васи они были великанами с головами мудрецов. Встретили его доброжелательно и вскоре приняли в организацию, которая по имени станции называлась Обской группой Российской социал-демократической рабочей партии. С той поры время для Васи Шамшина как бы раздвоилось. День он проводил в магазине, улыбался покупателям, бойко торговался с ними, а вечерами начиналась другая жизнь, полная напряжения и опасностей. Он сколотил первый в Новониколаез- ске тайный союз приказчиков и конторских служащих. И вот она, первая, пусть маленькая победа — успешно закончившаяся забастовка! Но в старом вагоне^ к его удивлению, Васю не стали восхвалять, напротив, ему даже изрядно влетело. Почему не все магазины в одно время закрылись? И еще сказали, что ему самому не следовало обходить купцов и вручать «м требования, что эта забастовка— только первый шаг, что его надо закрепить, что их союз приказчиков должен держать порох сухим... — Что это они со мной так? — не утерпел Вася, когда шли с Михаилом Ивановичем глухим переулком домой. — На руках в передний угол не внесли? — немедленно угадал его мысли столяр.— Я тебе по-простому объясню. Какой венец у дома самый важный? Первый, нижний. И бревна на него крепче отбирают, и просмаливают как следует. Так вот и у тебя, Василий, на всю жизнь первым венцом должна стать скромность. С ней нашему брату легче работается. БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ «События 9 января всколыхнули всю страну. Волны народного гнева докатились и до Сибири. У Шамшиных читали листов­ ки о «кровавом воскресенье» в Петербурге. Как-то Василий доверительно сказал мне, что, помимо нашего кружка, в городе про­ водятся и другие собрания». (Из воспоминаний профессионального революционера И. И. Шеина «В рядах Обской группы РСДРП »), В читках тайных книг, в шумных спорах миновала зима. Зашумели вешние воды по каменскому и ельцовским оврагам. Но в тот, девятьсот пятый год будто родился еще один, новый вешний поток и разверз городок Новониколаевск пополам: мастеровщина сторонилась хозяев, городовые и иные чины полиции все чаще ловили на себе неласковые взгляды.