Сибирские огни, 1967, № 11

— Слово имеет Леопольд Леонидович Авербах.— Это было сказа­ но так уважительно, Как старик может говорить, по крайней мере, о своем ровеснике. И странно было видеть, что вслед за этим представлением сорвал­ ся с места и стремительно, пригнув сверкающую лысиной голову, пром­ чался к трибуне совсем молодой парень в пенсне. Этот парень в восемнадцатом году ушел из пятого класса гимна­ зии на комсомольскую работу, был избран членом ЦК РКСМ первого созыва, стал секретарем Московского комитета РКСМ, а потом редак­ тировал партийную газету «Уральский рабочий». Он и сейчас еще не вышел из комсомольского возраста в свои двадцать четыре года, но уже был одним из вожаков РАППа и ответственным редактором жур­ нала «На литературном посту». У него было волевое, высокомерное лицо с гладкой мальчишеской кожей, с резкими чертами, глаза сквозь пенсне смотрели стремительно и жестко. Из таких молодых интеллигентов в эпоху народовольчества выходили боевики, максималисты, бомбометатели. Он заговорил с такой пулеметной быстротой, что стенографистки беспокойно заерзали за своим столиком сбоку от эстрады. — Слияние искусства с производством, отмежевывание от эстети­ ческих восприятий, борьба против психологических эмоций — все эти лозунги чужды марксизму, а их выдвигают известные лефовские пу­ таники и вульгаризаторы. Фамилия Чужак выглядит, бесспорно, сим­ волически, а со Шкловским я буду бороться так же, как с Ворокским. Выпустив по залу этот веер пулеметных очередей, Авербах на секунду отпустил гашетку — и снова нажал ее: — Но — кто наш враг? Вот основной вопрос. Если у Лефа много теоретической путаницы, то это не значит, что с ним сейчас своевремен­ но вести борьбу. Не создает ли Полонский шумом вокруг Лефа прикры­ тия новобуржуазной струи в литературе? Сейчас нужно бить направо, вместе с Лефом,— мы будем бить по Замятиным и Булгаковым. Вот где опасность. Полонский своим выступлением мешает правильной ориентировке в литературе. Маяковский с благодарностью слушал Авербаха, это была под­ держка, несмотря на критическую очередь. Такая вот критика с под­ держкой— принималась, доходила. Тем более, что все-таки занозой торчали замечания перевальческого пророка Лежнева. Да, не все концы с концами сходятся у Лефа. Ближе к ночи зал заметно опустел, ушло человек триста. И на эстраде все сидели отупелые, когда главные оппоненты получили по заключительному слову. Полонский говорил уверенно, будто он был победителем. Маяков­ ского поразила эта уверенность, в хаосе диспута ему все же казалось, что Полонский низвергнут его докладом, доказательствами Шклов­ ского и Асеева, расстрелян пулеметом Авербаха. А он стоит как ни в чем не бывало и даже пытается торжествовать: — Сильно же мы двинули по Лефу, если он вынужден так защи­ щаться! Авербах сказал, что сейчас своевременно бить направо. Разу­ меется, у нас много лиц, по которым можно бить. Сегодня я ударил по Лефу, завтра ударю в другое место. Маяковский удержался от крика, сказал насмешливо: — Размахался парень! Хорошо, что сегодня он заключает последним, это редко бывает, потому что обычно на диспутах с докладами выступают всякие масти­ тые теоретики, 79