Сибирские огни, 1967, № 11

тить свои трещины. А стены... В этих стенах, потемневших от времени и ставших угрюмыми, звучала скрипка. Может, флейта? Нет, старики говорят, декабрист играл на «какой-то скрыпке». — Володя! — Надежда коснулась его руки.— Этот угол тебе. Тут — книжные полки, тут — стол. Все у тебя будет под рукой. Согласен? — Да, да... — Тут тебе будет удобно работать. — Еще бы! В таком доме! С его прошлым. — По вечерам у тебя на столе будет гореть зеленая лампа. . — Вот это особенно приятно! Твоя лампа! ■— И если меня не окажется рядом... — Ну это ты оставь. Мы всегда будем рядом друг с другом. Нико­ му не удастся нам помешать... Так ты говоришь, сюда мой письменный стол? А твой между окон? Согласен. Только вместо стола я хотел бы конторку. Подошла Елизавета Васильевна, сказала, что с хозяйкой обо всем договорилась. И для цветов земля будет, и для огорода, и под сараем место для дров. За все — четыре целковых в месяц. Через неделю квар­ тира освободится. 3 Они любили раннюю утреннюю пору с ее легкой прохладой, с тон­ ким ароматом молодой травы, что кудрявилась возле изгородей и по обочинам дорог, усыпанная мелкими капельками росы. Звезды тонули в посветлевшем небе, и над землей постепенно рассеивалась лиловая дымка, потом, будто из горна, приподымалась багровая краюшка гро­ мадного солнца, наполняя мир живительной теплотой. Но неповторимая свежесть держалась еще долго, и каждый глоток воздуха добавлял бодрости и силы. Теперь по утрам они спешили на встречу с солнцем. И с ними — Дженни. За селом, спущенная с поводка, собака устремлялась вдоль протоки, сгоняла с камней куликов и с разбегу прыгала в воду. Владимир, напрягая голос, подзывал ее к себе и кидал в розовую пасть маленький кусочек сахара. Надежда тихо смеялась. «Знаменитая охотничья собака!» А Владимир говорил, что Дженни уже становится послушнее и что до начала охоты еще можно успеть приучить ее к дис­ циплине, если не строгостью, то лаской. Той порой недалеко от противоположного берега откуда-то из-под никлых веток тальника выплывало второе солнце, такое же багровое, и верткие струи принимались дробить его на мелкие части. Так, случается, березовыми ветками мужики захлестывают палы, когда пламя, пожирая сухую траву, подбирается к сосновому бору. Погасят в одном месте, огонь перекинется искрой и заиграет в другом. И солнышко за время купанья незаметно подвигалось к середине протоки, уже не багровое, а золотистое, и наперекор всему пылало в прозрачной воде. Всякий раз Владимир переплывал протоку. Оттуда, не выходя из воды (в воде было теплее), махал Наде рукой, звал к себе. Издалека он смотрел на длинную пушистую косу, которая покачивалась на волнах, пока не намокала. Девушке было трудно бороться с быстрыми струями, ее относило все дальше и дальше. Владимир бросался к ней; до пояса вырываясь на поверхность, загребал воду то одной, то другой рукой, широкими взмахами-«саженками». Они встречались на середине прото­ 65