Сибирские огни, 1967, № 11

МЫСЛИ Т Е ЛЬ Я думаю о литературе. Думаю много, размышляю по-новому. Я ду­ маю, что литература — острейшее_ оружие. Я определенно считаю, что' книга прочно вошла в наш быт. Я убежден, что читатель много знает. И нам нужны не всякие книги, а хо­ рошие. Я думаю, что книга должна быть понятна читателю, ибо непо­ нятную книгу он не поймет. На мой взгляд, чем больше думаешь, тем лучше. Так мне думается. нужно следить за собою? Записки-то эти рый со временем станет золотым. Попросили написать о себе. О!.. А что- писать^.. Надо последить за собою... Усиленно слежу за собою. Смотри-каз оказывается, люблю на кухне сидеть! Вот уж никогда бы не подумала. Надо будет это в пьесу вставить. Тем более что и Лев Николаевич не раз мне говорил: «У тебя, голубушка, талант, ты давай трилогию; в. нее что хочешь вставить можно»... Ходила за фаршем, а купила кефир. Тоже пойдет в пьесу. Все время слежу за собой. Беседовала с главным режиссером — от него зависит судьба моей пьесы. Какой он очаровательный, умный, обаятельный, отзывчивый... (я полагаю, что он прочтет эти сугубо личные заметки). Слежу и слежу!.. «Баланда» — хорошая фамилия. Для трагедии. Ох! Совсем позабыла: а зачем это- к чему? Насилу вспомнила: это песок, кото- * * * Идет дождик. Пахнет воздухом и аплодисментами. — В се!— объявил начитанный старшина, закрывая тетрадку.— Ясно? —Ясно, — отвечали сослуживцы. — А что ясно?— спросил старшина. И сам себе ответил:—А то ясно, что здесь представлены как бы две книги. Одна хорошая — называется «Писатели о себе», а другая — которая в косую клетку — «Писатели про себя». А это разница. И этим последним замечанием начитанный старшина обнаружил тонкое понима* ние стилистики и психологии. Дальнейшая судьба задержанного пародиста неизвестна,