Сибирские огни, 1967, № 11

заканчивает полным едкого сарказма заме­ чанием: «Велика мощь Сибири, и Сибирь (может позволить судьбе выкуривать, как ;папиросы, жизнь талантливых людей». Так, доступными ему средствами, под присталь­ ным надзором колчаковской охранки, в са­ мом логове белогвардейщины простой рус­ ский интеллигент, чудаковатый омский ли­ тератор смело отстаивал свое человеческое достоинство, честь и совесть писателя. III Первые побеги молодой советской лите­ ратуры в Сибири, литературы революцион­ ной, по-настоящему боевой, рождавшейся в огне гражданской войны, были связаны с именами многих замечахельных лихера- торов, писавших сатирические стихи и фельетоны, воззвания и_5чёрк1ц_ра(>отав- ших в газетах легальных и нелегальных, создавших первые литературные, объедине­ ния и журналы на сибирской земле в са­ мый разгар борьбы. Так, в 1919 году во Владивостоке возникает литературно-худо­ жественное общество «Балаганчик», орта- низа юрами которого были П Асеев и С. Третьяков. «Балаганчик» обосновался в одном из подвалов, стены которого были обиты китайским ситцем с огромными ро­ зовыми маками по зеленому полю. Здесь устраивались литературные вечера, импро­ визированные спектакли, проводились кон­ курсы на лучшие стихи. Вскоре во Владивостоке возникает новое литературное объединение «Творчество». В него вошли Н. Чужак, С. Третьяков, Д. Бур- люк, С. Алымов, Н. Асеев, О. Петровская, В. Силлов, художник В. Пальмов. В основ­ ном это была группа литераторов-футури- стов, людей инициативных и изобретатель­ ных, стремившихся к созданию своего печатного органа. Первая попытка в этом на­ правлении окончилась неудачей — затеян­ ный С. Третьяковым и Н. Асеевым журнал «Бирюч» прекратил свое существование на первом же номере. Но это не обескуражило его организаторов. На место «Бирюча» при­ шел новый журнал «Творчество». «Власть в городе,— вспоминал позднее Н. Асеев,— фактически была в руках японцев, за пре­ делами города, в сопках,— в руках парти­ зан. Ощущение литературного полуподполья бодрило и поднимало силы. Николай Федо­ рович Чужак отстаивал в Далькоме необхо­ димость журнала. И наконец добился сво­ его. Футуризм был признан и усыновлен как литературное течение, боровшееся на стороне пролетариата»1. €. Третьяков позднее приравнивал зна­ чение журнала «Творчество» в истории рус­ ского футуризма к таким программным футуристическим изданиям, как «Искусство коммуны» и «Леф». Но дело, разумеется, не только в этом. Для нас историческое зна­ 1 Н. А с е е в . Октябрь на Дальнем, «Новый Леф», 1927, № 8—9, стр. 46. чение журнала «Творчество» сводятся не к его роли в истории футуризма, хотя бы и значительной, а к тому общественно-поли­ тическому резонансу, который приобрела деятельность литераторов, объединившихся вокруг журнала в период гражданской вой­ ны на Дальнем Востоке. «Творчество» на­ шло живой отклик в Чите и Верхнеудинске, Никольске-Уссурийске и Николаевске-на- Амуре. Н. Асеев вспоминал, что в журнал нередко приходили письма от партизан, за­ севших в дальневосточных сопках. «Сочув­ ствие к журналу и к нашей работе,— писал Н. Асеев,— поднимало и крепило нервы. Мы в городе, кишащем интервентами и контр­ разведчиками, чувствовали себя такими же литературными партизанами, беспокоящи­ ми сознание, делающими вылазки против беляков на литературном фронте, ободряю­ щими и перекликающимися со своими, ото­ шедшими в сопки и затаившимися в них»1, С. Третьяков, Н. Асеев, С. Алымов ак» тивно сотрудничали в дальневосточных га­ зетах, помещая в них злободневные фель­ етоны, полные острых политических наме­ ков, смелых выпадов против интервентов и белогвардейцев. Свои фельетоны Н. Асеев и С. Третьяков подписывали псевдонимом Буль-Буль. С. Алымов выступал под именем Кузьмы Жаха. Поэты оперативно и по-бое- вому реагировали на важнейшие события времени. На расправу японцев весной 1920 г. с корейцами все они откликнулись стихами, полными гнева и протеста. Н. Асе­ ев тогда писал: В воздухе, крик, пади и разбейся, В газету влейся красной строкой: Куда уводят бледных корейцев С глазами, поющими вечьый покой? «Корейцам,— вспоминал он позднее,— сти­ хами, мы, конечно, помогли мало, но пом­ ню сурово сдвинутые брови рабочего в трамвае, читавшего газету в тот день». Поэты-дальневосточники печатались не только в газетах. Они стремились использо­ вать любую возможность, чтобы выступить перед рабочей аудиторией. Н. Асеев читал свои стихи на многолюдном митинге перед портовыми грузчиками, С. Третьяков на ли­ тературных вечерах импровизировал купле­ ты на мотив «Гусар-Усачей»: Буржуйское сердце в тревоге Забилось, как старый фазан, Когда по притихшей дороге Зашагали полки партизан. Позже эти куплеты стали походной песней дальневосточных партизан. На японский пе­ реворот в городе, совершенный 4 апреля 1920 года, когда были разоружены красные войска и арестованы руководители Военно­ го Совета Лазо, Луцкий, Сибирцев, писате­ ли-дальневосточники ответили стихами, пол­ ными веры в неизбежный крах интервенции и конечное торжество революции. Эта вера 1 Н. А с е е в . Октябрь на Дальнем, «Новый Леф»,. 1927, № 8—9, стр. 46. 12 Сибирские огни № 11 177